Но не тоска по Мартену.
Тоска по той заботе, той любви, которую он дарил мне. Тоска по окрылённости и тоска по жизни.
Но что это за чувство, постепенно заполняющее меня до самых краёв? Что за чувство, пробудившее в одну секунду столько противоречий? Почему я так искренне и счастливо улыбаюсь? Что вызвало во мне целый ураган эмоций?
Одно предложение.
И столько уверенности сразу.
Гарри заботился обо мне. Он ругал мои платья, предупреждал не дерзить ему, провожал до метро, а теперь… а теперь он звонит мне и спрашивает о том, как я добралась до дома. Иногда он не вызывал во мне никаких чувств кроме лёгкого страха и дикого раздражения, но сейчас… сейчас я просто была счастлива. Я бы солгала, если бы сказала, что не ждала его звонка.
— Ривер? Ты ещё здесь? — его хриплый голос коснулся моих ушей, и я сглотнула, рассеянно улыбнувшись Бет и направляясь в свою комнату.
Нужно было что-то ответить. Ну же, Ривер, открой рот!
— Хорошо добралась, — я улыбнулась, довольная тем, что всё-таки смогла что-то ответить.
Не стоило даже спрашивать — откуда у Гарри мой номер. Если он есть у его мамы, тот тут уже не должно возникать никаких вопросов. Просто… он иногда был слишком настойчивым. И добивался своего. Всегда.
— Отлично, я рад, — я услышала улыбку парня и улыбнулась сама.
— Ты рад? Я думала, ты был бы счастлив, если бы я попала под поезд, — я усмехнулась и забралась на подоконник, вглядываясь в такой уже чужой двор.
— Нет, я бы всего лишь отдал тебя на растерзание своим друзьям. Как видишь, ты ещё не совсем довела меня.
Табун мурашек пробежал по моей спине, и я поджала губы. Что ж, я ждала отрицания. Но ведь это тоже годится, не так ли?
— Твои друзья настолько плохи? Но, кажется, Зейн…
— Они отличные друзья, — прервал меня Гарри, — просто очень любят девушек.
Я нахмурилась, прокручивая его слова в своей голове. Что ж, Гарри тоже любит девушек, я думаю. Вспомнить только ту рыжую, которая открыла мне дверь в первый день.
А вдруг они всё ещё встречаются? Ох, конечно встречаются! Она ведь была у него дома — это ответственный шаг в отношениях. Я не видела, как эти двое вели себя наедине, но, думаю, если Стайлс привёл её к себе домой — он влюблён в неё. И осознание этого факта заставило сердце болезненно сжаться.
Просто потому, что мне было искренне жаль этого парня. Нужно иметь бог знает какую-то психику, чтобы встречаться с этой бестией. Она была одета так откровенно, смотрела на меня с таким вызовом… чёрт побери, да она даже не знала о Марни! Расселась на этом удобном диванчике, пережёвывая жвачку и буравя меня пристальным взглядом. Был ли достоин Гарри такой девушки, как она? Я не могла ответить на этот вопрос. Если вспомнить тот же первый день наших занятий, когда Гарри с кем-то меня перепутал и прижал к стене. Кто дал ему право так обращаться с девушкой? Это ведь повторялось неоднократно за время нашего знакомства. Но я всё равно не могла сказать, что они друг друга стоили. Просто не могла.
— Ох, и твою девушку, видимо, тоже не обделили вниманием? — с ехидством спросила я, желая скорее получить сразу два ответа на один вопрос.
— О какой девушке идёт речь? — хмуро спросил Гарри. — О какой именно?
Какой именно? А у него их несколько?
— Та рыжая, что открыла мне дверь?
Хриплый смех Стайлса заставил мою кожу покрыться мурашками. Его смех нравился мне, наверное, потому, что я так редко его слышала. Почти никогда.
— Почему ты смеёшься?
— Почему тебя это вдруг заинтересовало? Ревнуешь?
Его слова заставили волну возмущения накрыть меня с головой. Я приоткрыла рот в немом шоке, так и не решаясь что-либо сказать на это. Ревновала ли я? Определённо, нет. Чтобы ревновать, нужно любить. А о какой любви может идти речь? Стайлс сморозил редкостную чушь.
— Не путай любопытство с ревностью, — отозвалась я.
Парень весело хмыкнул.
— Ну, мы расстались.
Он говорил так равнодушно, словно ему, действительно, было плевать.
— О, Гарри, это ужасно… я сожалею, но в мире ещё столько красивых девушек, ты обязательно…
— Подожди, что? — еле сдерживая смех, говорил кудрявый. Я напряглась. — Ты сожалеешь? Не неси чепухи, Ривер! Да она просто мне надоела, и я её бросил.
Я округлила глаза, поперхнувшись. Как он мог говорить об этом так спокойно? Расставания всегда оставляют неприятный осадок на душе, неужели у него всё по-другому?
— Бросать — приятно, — его глубокий голос разрезал тишину. — Попробуй, тебе понравится.
— О, ты ужасен, Стайлс, — выплюнула я. — И я… я пережила расставание, но мы остались друзьями.
— Бред, бред, — он усмехнулся. — Зачем, блядь, друзьями оставаться? Вот объясни. Хотя, знаешь, не объя… погоди, ты рассталась с этим французишкой?
Я смогла уловить в его голосе веселье, хотя не могла точно определить, чем это оно было вызвано. Но плевать. Гарри был чёрствым и заботливым одновременно, — вот, что интересовало меня в первую очередь. Как он сочитал несочитаемое?
— Я думала навсегда остаться в Лондоне и не видела смысла продолжать отношения, — я пожала плечами, прислушившись к шуму во дворе.
Папа. Он, наконец-таки, приехал.
— Хорошая девочка, — похвалил Стайлс.
— Почему ты называешь меня девочкой? — я выгнула бровь.
— О, так ты больше не девочка? Жаль, я бы…
Я округлила глаза, когда до меня дошёл тот, неправильный смысл его слов.
— Что? Я не это имела в виду! Мне двадцать, а не восемь, чтобы ты называл меня девочкой.
— Ладно, не нравится быть девочкой, будешь… ангелом? Ты на него похожа. Ну, знаешь, тот, что сидит на правом плече и вечно влезает со своими советами.
— Я не влезаю со своими советами! — воскликнула я, обиженно надув губы. — Зачем тебе вообще давать мне прозвища?
— Потому что я не помню твоего имени, ох, их так много в моей голове, Ривер.
Его слова заставили меня замолчать, ненадолго погружаясь в свои мысли, но в памяти вдруг вспыхнул один вопрос, который я сегодня собиралась задать Гарри. Я не знала точно, сможет ли он на него ответить, но надеялась. Я всегда на что-то надеялась. Надежды спасали.
— Гарри? — неуверенно пробормотала я.
— Мм?
— Кто такой Шон?
Он выдохнул. Послышался шум по ту сторону телефона и его тяжёлое дыхание. Он словно бы злился на мой вопрос. Но как я могла его не задать?
Ведь кто такой этот Шон, которому Гарри, по всей видимости, задолжал какую-то сумму денег? И который, кажется, не вызывает никаких положительных чувств в Стайлсе.
— Один неприятель, — выплюнул парень. — Но ты не должна лезть в это, ангел.
От его слов мне стало немного обидно. Вот и вернулся прежний Гарри.
— Итак, что на тебе одето? — вдруг задал вопрос он, и я машинально опустила взгляд на свою огромных размеров футболку.
Обычно я спала в ней. Просто в одной безразмерной футболке, на которой было написано название моей любимой группы. Но с чего Гарри вдруг этим интересуется? Это же не означает ничего пошлого?
— Э-э, футболка, — я поджала губы.
— Просто футболка? — я уловила его игривость и нахмурилась.
— Просто футболка. А что?
— Ты не перестаёшь меня удивлять, — рассмеялся Стайлс.
— Почему? — мой голос стал тише.
— Просто ты удивительная, Ривер Мейерс. Спокойной ночи, ангел.
Он даже не дал мне пожелать ему спокойной ночи в ответ, просто бросил трубку, оставляя меня в недоумении. Мои щёки пылали от слов парня, которые я сотни раз прокручивала в голове.
Я удивительная по словам Гарри. Не могу поверить, это так приятно.
Дверь со скрипом открылась, и я отложила телефон в сторону, заметив в дверном проёме своего отца. Он тихо усмехнулся, заметив меня, сидящую на подоконнике, поэтому я быстро перебралась на кровать, недовольно сложив руки на груди и выгибая бровь.
— Рив, завтра тебе предстоит встреча с Тедди и его сестрой.
Я приоткрыла рот и нахмурилась. Хорошее настроение быстро сменилось раздражением, как только это имя слетело с уст отца.