Это был первый раз, когда я серьёзно спорил с Годриком Гриффиндором. И это был первый раз, когда я разозлился на него, а он на меня. Я видел холод в его зелёных глазах и я видел, как они отражают мой собственный гнев. Ровена с Хельгой предпочитали молчать, они не хотели вмешиваться. Возможно, они думали, что в этом нет ничего серьёзного, и мы скоро помиримся. Но мы не сделали этого ни тогда, ни потом. С того дня между мной и Годриком навсегда появилась стена из подозрений, недоразумений и недоверия. Люди не могут просто забыть прошлое. Иногда вы думаете, что извинения могут всё исправить, но это не так. Не важно, как быстро заживёт рана, на коже всегда будет шрам, которой никогда не исчезнет.
––––––––––––
Новый набор студентов, теперь и с магглорождёнными, прибыл в Хогвартс. Они игнорировались другими студентами, потому что большинство было из семей Рыцарей. Их родители умерли или отправились на поиски волшебников, и они пришли сюда только потому, что им больше некуда было идти. Многие студенты Хогвартса потеряли близких по вине Рыцарей, поэтому они не могли не быть холодными и отстранёнными по отношению к магглорождённым. Хотя они понимали, что это не вина детей, они терпеть не могли совместные уроки с сыновьями и дочерьми людей, убившими их родственников. Узнав об этой ситуации, я пытался что-то исправить, пытался расположить студентов друг к другу, хотя и презирал некоторых магглорождённых студентов. Я не хотел видеть их в Хогвартсе, я их не приветствовал, но, так как они пришли в нашу школу, казалось разумнее ужиться с ними, а не проклинать их. Этот конфликт не был полезен для всех учащихся. Я пытался решить проблему, и мне не удалось. Я всегда буду винить себя за то, что не приложил больше усилий тогда.
В тот день один из моих учеников, Коди Грей, подрался с мальчиком по имени Чарльз Райт. Когда я добрался туда, было уже слишком поздно.Коди лежал на полу, не двигаясь и не дыша. Его тело было покрыто кровью, его глаза застыли, а в его груди торчал кинжал. Когда я оказался там, всё было кончено.
Он лежал мёртвый. Мой ученик лежал там, убитый. А Чарльз Райт стоял возле тела Коди с безумной улыбкой на лице. Его глаза были похожи на глаза голодного дикого зверя, а его руки запятнаны кровью моего ученика. Время, казалось, остановилось. Я даже не осознавал, что делаю, но вместо того, чтобы злиться, я замер. Один из детей, которых я должен защищать и учить, умер в школе, его тело лежало передо мной. Ему было всего четырнадцать.
И тогда я сорвался. Если бы Ровены и Годрика не оказалось рядом, чтобы остановить меня, я не представляю, что было бы. Я только знал, что бегу к Чарльзу Райту, рыча как волк. Потом я узнал, что произошло от некоторых студентов, которые видели часть этого преступления. Потрясённые и испуганные, они рассказывали мне дрожащими голосами о том, что слышали и видели.
– Я с-слышал, как они с-спорили о чём-то. Думаю они были очень злы. Коди обвинил Райта в ч-чём-то. Мать Коди была убита Рыцарем, и он сказал, ч-что подозревает, что э-это был отец Р-Райта. А потом Райт начал кричать что-то вроде: «Что тут такого? Вы все злые, мой отец совершил правосудие! Я сыт по горло тем, что на меня смотрят как на убийцу! Если вы считаете меня убийцей, я им стану!». Они н-начали драться, и я увидел, как Райт достал нож. Он… он вонзил его в грудь Коди, и Коди выглядел так… так… Это случилось так внезапно и быстро, и было т-так много крови…
Их рассказа было достаточно. Я дал студентам несколько зелий, чтобы им стало легче. Это был настолько инцидент, и он потряс всю школу. У Коди Грея не было семьи. Мы устроили ему надлежащие похороны, но мы даже не смели закрыть школу даже на какое-то время, окружающий мир был небезопасным. Вместо того, чтобы наказать Чарльза Райта, Годрик, Ровена и Хельга решили стереть ему память и отправить обратно туда, где он жил. Они не спросили моего мнения, боялись, что я что-нибудь сделаю с пятнадцатилетним убийцей. И они были правы, что боялись, потому, как я хотел заставить страдать его так же, как страдал мой ученик. Они пытались донести до меня, что это была вина не только Чарльза Райта, но и наша, что все мы должны были предотвратить убийство. Может быть, они были правы, но я чувствовал такую боль и вину, что не обращал внимания на их слова.
– Чарльз Райт – просто ребёнок, он не знал, что делал. На него сильно повлияла его семья, так что это не его вина. И он не прижился в нашей школе… – сказали они.
Возможно, они были правы. Возможно, Чарльз Райт тоже был жертвой, как и Коди. Но как насчёт самого Коди? Он тоже был ребёнком, а его убили. Возможно, они были правы, но в то время я мог думать только о том, что Чарльз Райт убил моего ученика. И если бы не приняли магглорождённых в школу, этого никогда бы не произошло. Коди Грей стал бы блестящим молодым волшебником, с прекрасным чувством умора, честным, счастливым и ЖИВЫМ.
Я пытался принять их. Пытался принять всех и вся. Но это стоило слишком дорого. Боль, насилие, изгнание и смерть… Я не мог перестать задавать себе один и тот же вопрос, хотя и знал, что это бессмысленно: если бы мы поступили как-то иначе, был бы жив Коди Грей? Я не хотел, чтобы такая трагедия повторилась снова, я не мог позволить, чтобы это повторилось снова. Никогда.
– Я, Салазар Слизерин, один из основателей Школы чародейства и волшебства Хогвартс. И я торжественно клянусь, что факультет Слизерина никогда больше не примет магглорождённых учеников.
========== Глава 5. Закат ==========
Комментарий к Глава 5. Закат
По традиции предупреждения от автора: смерть персонажа. СЧАСТЛИВОГО ФИНАЛА НЕ БУДЕТ. Вас ждет поцелуй оригинальных героев (мальчик + мальчик), но не более. Помним, что Салазар Слизерин не герой и не святой. Он один из самых опасных тёмных волшебников, святым ему быть противопоказано.
Комментарий переводчика: Такова задумка автора. Очень надеюсь, что совсем чуть-чуть слеша не отпугнёт вас, дорогие читатели. Приятного чтения. И да, мы приближаемся к финалу.
Белокурый мальчик с голубыми глазами, стоящий рядом с моей дверью, был растерян и нерешителен. Я мог точно сказать, что он чем-то обеспокоен, но вот чем. Я хотел спросить, но вместо этого он сам задал мне вопрос неуверенным голосом.
– Профессор Слизерин, любовь – слабость?
Я удивлённо уставился на него, не зная причины, по которой он мог задать такой вопрос. Сразу вспомнился Винсент Принц, то, как они разговаривали и улыбались друг другу, реакцию Альберта и всё понял.
– Влюбиться в человека, возможно, лучшее в этом мире, но также может быть и худшим, что случилось. И да, любовь может быть смертельной слабостью, но она также может величайшей силой. Алстон, помните одну вещь… Каждый человек рождён с правом любить и быть любимым, а сама любовь всегда невинна, независимо от обстоятельств.
Через несколько недель я сидел в своём кабинете, молча отдыхая с закрытыми глазами и погашенным светом. Затем я услышал шаги, они затихли перед моей дверью. Я узнал голос Алстона Малфоя.
– Вин, ты знаешь, что мы на грани войны. Профессор Слизерин говорил об этом, Рыцари ищут ведьм и волшебников, и они рано или поздно найдут школу.
Наступила тишина, я не двигался и не издавал ни звука, не хотел прерывать их, они должны думать, что меня нет в кабинете. Алстон продолжил.
–Ты когда-нибудь думал о том, что нас могут убить на войне?
– Перестань быть таким пессимистичным, Ал. По крайней мере, наши младшие братья и моя сестра будут в безопасности. Альберт ещё не достаточно взрослый, чтобы сражаться, и я уверен, что профессор Слизерин позаботится о нём. Даже если нам предстоит встретиться лицом к лицу со Смертью, почему мы должны грустить? Я имею в виду, что все рано или поздно умрут, мы же просто люди, и это закономерный финал. Мы все смертные, в конце концов. Умереть, сражаясь за безопасность наших близких, по крайней мере, будет достойно…
– Но я напуган, Вин. Это так пугает… – услышал я шёпот Алстона, его голос дрожал.
– Да, я знаю, – ответил Винсент. – Я тоже.