Что это за школа?
Ламарская. В фильме мы назвали ее именем Гровера Кливленда. Мой отец учился там семестр или около того. Он учился во многих школах.
Ранее ты говорил мне, что музыка очень сильно повлияла на тон, на атмосферу фильма. Как сама музыка, так и музыканты.
Изначально все должно было происходить под музыку The Kinks. Они казались очень хорошим вариантом. Они тоже ходят в блейзерах, но больше похожи на таких лунатиков – как раз, как наш герой. В итоге это все переросло в идею Британского вторжения. Уже до начала непосредственной работы над фильмом у меня был готов список всех композиций, поэтому во время съемок мы очень плотно работали с музыкой. Мы засекали время сцены, на которую потом накладывали музыку и все такое. Но помимо этого была музыка, которую Марк Мазерсбо написал специально для фильма, это такая же его часть, как и все остальное. Музыка Марка стала последним штрихом. Это было как раз то, чего я хотел. Нечто оригинальное, принадлежащее только фильму. Фильм обрел свой голос, когда появилась музыка Марка.
Я помню, как впервые посмотрел фильм на предварительном показе. Когда появился логотип Touchstone и я услышал эту музыку, сразу немного разволновался, потому что возникло ощущение, не знаю, как точно описать его, что все это очень по-детски и невинно, но все же было что-то резкое, какая-то движущая сила в музыке. И в его композиции много таких отрывков, особенно в той части фильма, где все вышло из-под контроля нашего героя – тогда появляются тяжелые барабаны.
Большие барабаны.
И кажется, что приближается кельтская армия или что-то в этом роде.
Мы нашли пару инструментов, которые создают такое ощущение. Ты ведь знаешь, что у нас не было оркестра? Это была небольшая группа. На самом деле это была камерная музыка, и все было сыграно и записано на месте. Очень сдержанная работа и очень хороший опыт.
Каково было снимать фильм в родном городе?
Самое смешное, что я действительно не встретил там никого, кого знал бы. У меня были друзья, которые снялись в фильме, появлялись там несколько раз, но сам я жил в отеле. Мои мама и отец приходили на съемочную площадку, но не очень часто. Я как будто был участником гостевой кинокомпании. Мы жили в отеле, где даже окна не открывались. Они были запечатаны.
Помню, что одновременно со съемками проходила встреча выпускников по случаю десятилетнего юбилея со дня окончания школы, но я не пошел туда. Во время этой встречи мы снимали в самой школе, у нас были ночные съемки. Но было приятно вернуться в школу, и некоторые учителя, которых я знал, все так же преподавали. Было хорошо, что я знал это место. И мой брат Эрик тоже там был. Он снял документальный фильм о съемках.
Думали ли вы с Оуэном о каком-то конкретном образе, когда придумывали Макса Фишера? Любом образе киногероя, актера или исполнителя?
Я всегда говорил, что нам нужен пятнадцатилетний Мик Джаггер. И он должен был быть худым. Еще мне нравился фильм «Флирт» и исполнитель главной роли в нем – Ноа Тейлор, который стал ролевой моделью Макса. Но то, что получилось в итоге, не похоже ни на что из этого. И я думаю, что, когда прослушиваешь на роль детей или молодых актеров, нужно просто выкинуть из головы все свои представления, потому что выбираешь реальных людей, и от этого зависит очень многое. Просто хочется найти кого-то особенного, но довольно сложно найти того, кто станет звездой фильма, – так или иначе это должен быть кто-то очень яркий.
Как Джейсон Шварцман стал Максом Фишером? И, что еще важнее, что нового и неожиданного для вас он дал своему персонажу?
Мы очень долго его искали. У меня на примете было несколько актеров, но никто из них не вызывал ощущения, что вот оно. Никого, после которого я выходил из комнаты и говорил: «Нашли!» Было несколько людей, о которых я говорил: «Ну… Может, этот?»
Но когда появился Джейсон, у меня возникло это ощущение, причем всего через несколько секунд разговора. Когда он прочитал сцену, я подумал: «Еще никто не делал это так». Мы сразу же подружились. И суть в том, что в конце концов фильм – это его лицо и его голос. И сам он очень характерный актер. В общем, в конце – это наши слова, но его игра. И то, что ты вспоминаешь, думая о фильме, – это по большей части то, как Джейсон двигается. Мы долго искали и нашли особенного человека, у которого есть все данные, чтобы играть в кино.