Прежде, чем успел осознать, что делает, Леонард уже в один стремительный прыжок подлетел к Родстейну со спины и дернул его за плечо с силой, неожиданной для него самого, вынуждая отцепиться от Шелдона и развернуться лицом к нему.
– Оставь его в покое! – прокричал он.
– Заткнись, Лео, – холодно сказал Родстейн, окинув его взглядом сверху вниз. – Что бы ты ни думал, на самом деле, ты не имеешь к этому никакого отношения. Я хочу поболтать с Шелдоном, и я хочу, чтобы мне при этом не мешали, что скажешь?
– А я хочу, чтобы ты отвалил от него, как насчет этого? – свирепо спросил Леонард и добавил: – Он тебе не принадлежит.
Брови Родстейна поднялись в насмешке.
– Так кому тогда, по-твоему, он принадлежит, Лео, скажи мне, – с намеком на интерес спросил он. – Может быть, тебе?
– Никому! – рявкнул Леонард, не помня самого себя от гнева. – Шелдон никому не принадлежит, он сам по себе!
– Ты ошибаешься, – покачал головой Родстейн, и в его насмешливых глазах промелькнул вызов.
Он обернулся к Шелдону, который по-прежнему растерянно стоял у стены, задыхаясь, словно бежал кросс, и не сводя настороженного взгляда с них обоих. Родстейн потянулся вперед, цепко хватая Шелдона за запястье, и сказал:
– Пойдем, Шелдон, нам нужно поговорить.
Леонард тоже сделал шаг вперед и от души ударил Родстейна по руке, вынуждая его выпустить запястье Шелдона. Шелдон вздрогнул от неожиданности, а Родстейн поднял взгляд на Леонарда, и его губы растянулись в неторопливой, ленивой усмешке. А уже через секунду, без какого-либо перехода и без малейшего промедления, его темные глаза внезапно сузились от гнева, и он схватил Леонарда за ворот рубашки, стиснув его в кулаках с такой силой, что у Леонарда перехватило дыхание. Красивое лицо Родстейна исказилось от ярости, и Леонард был практически уверен, что тот собирается его ударить. И действительно, Родстейн уже занес кулак, так что Леонард отвернулся в сторону, насколько было возможно, ожидая удара в любой момент.
Но в этот миг в столовой как нельзя более кстати появился Джефф, который оценил ситуацию за какую-то секунду и мгновенно оказался возле них, схватил Родстейна под руки со спины и оттащил его от Леонарда.
– Джефф, пусти, черт тебя дери! – в ярости воскликнул Родстейн, сверкая на него глазами, но тот не двинулся с места и отрицательно покачал головой.
– Ты переходишь черту, Эван, – негромко сказал он.
– Это я, по-твоему, перехожу черту? – взвился Родстейн и дернулся со всех сил, пытаясь вырваться.
Джефф перехватил Родстейна сильнее, заломив ему руки за спину, и все так же молча выволок его прочь из столовой, игнорируя вопли и проклятия, в изобилии летящие в его адрес. Они в громовой тишине слушали, как снаружи хлопает дверь ванной комнаты, а потом до них донесся приглушенный плеск воды.
После этого они все как по команде повернулись к Шелдону. Тот по-прежнему стоял у стены, ошеломленный и растерянный, его грудь часто вздымалась и опускалась. Он посмотрел прямиком на Леонарда, затем окинул взглядом остальных, тяжело сглотнул и, не говоря ни слова, направился к выходу из столовой.
– Шелдон, пожалуйста, постой, – начал Леонард и попытался перехватить Шелдона за руку, когда он поравнялся с ним, но тот отшатнулся от него так, что едва не врезался в стену, и торопливо выскользнул за дверь.
Леонард вздохнул, чувствуя себя совершенно опустошенным, рухнул на стул и спрятал лицо в ладонях.
– Какого хрена только что произошло? – озвучил общую мысль Воловитц, и они все переглянулись между собой.
– Нам, наверное, нужно будет поговорить с Эваном о том, что случилось? – нерешительно предположила Пенни.
– Я это сделаю, – коротко сказал Леонард, и все посмотрели на него. Леонард сжал руки в кулаки. – Я поговорю с мерзавцем о том, что ему следует лучше держать себя в руках, иначе мы все уезжаем отсюда сегодня же.
– Постой-постой-постой! – торопливо воскликнул Воловитц. – Не пори горячку. Мы даже не знаем, что у них произошло. Тебе не кажется, что нужно как следует выяснить, что случилось, прежде чем делать какие-либо выводы? Я имею в виду, – он замялся под их недоверчивыми взглядами, – бывают же разные ситуации…
Кутраппали посмотрел на него с недоумением.
– Чувак, мы говорим о Шелдоне, ты помнишь? Я имею в виду, мы сразу можем отбросить в сторону предположение, что он изменил Эвану с кем-то другим, а в остальном… что я могу сказать? Это Шелдон. Он может быть раздражающим в тысяче аспектов, но Эван знал, на что шел, с самого начала, так что это не повод психовать.
Леонард на секунду задумался и пришел к выводу, что в рассуждениях Раджа был здравый смысл. За исключением той части, в которой измена Шелдона по умолчанию признавалась невозможным вариантом, потому что она-то как раз и была исходным событием, запустившим эту неприятную сцену.
– Он не имел права, – тем не менее твердо сказал Леонард. – Что бы ни произошло, он не имел права налетать на Шелдона подобным образом.
И, кроме того, что-то внутри Леонарда кричало о том, что Родстейн был сам виноват в случившемся. Это по его вине Шелдон чувствовал себя так плохо, что заявился к Леонарду посреди ночи с намерением узнать, могут ли отношения не причинять боли. Это чертов Родстейн сломал и испортил его настолько, что такая идея вообще пришла Шелдону в голову.
– Я собираюсь поговорить с Родстейном прямо сейчас, – сказал Леонард, стиснув челюсти, и никто из друзей не остановил его, когда он поднялся и вышел из столовой.
Родстейн по-прежнему был в ванной комнате. Леонард понял это потому, что из-за закрытой двери все еще доносился шум воды, а у двери стоял Джефф, прислонившись к ней спиной, словно был телохранителем Родстейна. Поколебавшись, Леонард облокотился на стену рядом с ним, хмуро сложив руки на груди и как никогда более остро ощущая собственную низкорослость рядом с двухметровым Джеффом. У него промелькнула мысль, что рядом с этим парнем Говард действительно был рыбой-прилипалой.
– Я собираюсь поговорить с ним, когда он закончит, – пояснил Леонард, увидев, что Джефф не сводит с него вопросительного взгляда.
Тот вздохнул, неуютно переступив с ноги на ногу.
– Он неплохой парень, ты знаешь, – сказал он несколько секунд, а может быть, минуту спустя, когда неуютная тишина начала давить на уши.
– Родстейн? – уточнил Леонард, и Джефф кивнул. – Прости, но после произошедшего только что, я едва ли могу с тобой согласиться. Он вел себя, как самый настоящий придурок.
– Он не всегда знает, где остановиться, – пожал плечами Джефф. – Иногда его заносит, и, да, еще в нем есть эта черта, он постоянно пытается купить людей, которые ему нравятся, или манипулировать ими, а когда что-то идет не по плану, у него срывает крышу. Иногда мне кажется, он просто не знает, что отношения можно строить как-то иначе. Но ты не относился бы к этому таким образом, если бы знал его так, как знаю я. У него непростая жизнь.
– У Родстейна – непростая жизнь? – переспросил Леонард, не в силах поверить, что у него хватило наглости произнести подобное вслух. – Черт подери, тебе вообще известно значение этого словосочетания? У него есть все, о чем только можно мечтать, а он все равно ведет себя, как ублюдок.
Джефф бросил короткий взгляд на дверь, из-за которой по-прежнему доносился ровный шум воды, и, поколебавшись, кивнул Леонарду в сторону гостиной. Он сел на диван, а Леонард занял кресло напротив и сложил руки на груди, готовый выслушивать дальнейшие оправдания Джеффа в пользу Родстейна и уверенный совершенно точно, что какими бы ни были эти оправдания, им не под силу изменить его мнения.