― Что ты делаешь!? ― пришлось медленно вдохнуть, чтобы успокоиться.
― Слушай! ― еще раз велел Алларос, и я повиновался.
Из глубин конюшенных помещений доносился зычный храп. От произведенного эльфом шума ничего не произошло, Серый Страж только фыркнул и захрапел еще громче.
― Иногда он выпивает в таверне, ― пояснил эльф, проходя к своему жеребцу. ― А потом спит так крепко, что не разбудить даже магией!
Лошади, подготовленные конюхом, завидев нас, застригли ушами и затоптались в денниках. Возможно, тоже поразились столь позднему визиту?
Лавеллан взял под уздцы двоих и направился в сторону выхода, мне лишь приходилось идти за ним.
Нельзя с уверенностью заявлять, что в ту минуту мною двигало одно лишь алкогольное опьянение. Перспектива оказаться с эльфом в одной палатке на привале будоражила мою фантазию не меньше. Все представлялось, как я буду лежать рядом с ним, осторожно поглаживая по плечу, а может быть, целуя его, все сильнее и сильнее…
Когда мы оказались за Скайхолдскими стенами и на меня обрушился шквалистый горный ветер, было поздно сомневаться. Пришлось крепче вцепиться в поводья и вести коня, прижимаясь к его шее и представляя уют палатки на следующей стоянке.
Холод моментально лишил нашу прогулку всякой романтичности, разговаривать друг с другом, перекрикивая порывы ветра, было неудобно. Мы молчали.
Я наблюдал фигуру Аллароса впереди и ждал, когда же, наконец, закончится метель.
Покуда мы спускались с горы, окружающая нас природа до неузнаваемости менялась. Вдоль каменных нагромождений появлялись деревца, сначала маленькие, крючковатые, едва живые на вид. Затем взору предстали ели, с шапками белого снега на разлапистых ветвях.
Я помнил хорошо эту дорогу, однако, в предрассветных сумерках она казалась другой. Было очень тихо, копыта лошадей хрустели по снегу, стражник позади меня тихонько напевал какую-то песенку.
Постепенно спуск стал более пологим, и мы вышли в долину.
Снега кое-где зияли проталинами, уже восходило солнце, и я обрадовался теплу. Нас окружали огромные деревья: в их тени земля дышала тяжелыми испарениями. Слух будто ласкал рокот водопадов – сотни ручейков заканчивали свой бег по горным ущельям. Даже воздух, по мере того как мы удалялись от гор, наполнялся особым ароматом. То и дело из-под копыт лошадей вспархивали птицы с диковинным оперением. Когда-то я видел таких птиц лишь на картинках учебников. Теперь же, имел счастье наблюдать красоту наяву.
Алларос приостановил коня, снял капюшон и с наслаждением потянулся. Он велел страже возвращаться в замок и передать Лелиане, что мы вернемся через несколько суток.
― Леди Монтилье будет в бешенстве, ― заметил я, поравнявшись с ним ближе.
― Поэтому нам нужно насладиться свободой, пока можем, ― эльф улыбнулся мне.
― Ты скучаешь по своей прежней жизни? ― спросил вдруг я. Лавеллан повел свою лошадь чуть впереди.
Тропинка была широкой, но я решил дать ему возможность опередить меня.
Он ответил не скоро.
Мне казалось, что я снова надавлю на мозоль, и эльф, как и раньше замкнется в себе. Однако я был уверен в своей правоте: Алларос скучал. Не только по клану и сородичам, но и по молодой жизни, которую потерял. Теперь он находился в напряжении, возможно, даже в страхе от перспективы постоянного принятия каких-либо решений, связанных с такой огромной и быстрорастущей организацией. Волей неволей, приходилось наблюдать кислые мины аристократов, которые оглядывали его, словно диковинное растение, чудом затерявшееся в высоких горах. Они не верили в главу Инквизиции, и Халамширал был единственным местом, где мы могли бы доказать, что имеем против них реальную силу.
Я видел, что Лавеллан до смерти боялся туда попасть. Моему милому демону были по душе куда более простые радости жизни, кои он разделял со спутниками в охоте, в погоне за редкостями и разгадывании головоломок.
Он до последнего не принимал ответственности, шел по лезвию ножа, по обе стороны от которого была глубочайшая пропасть.
― Дориан, ты думаешь, у меня получится? ― спросил вдруг эльф, после пятиминутного молчания.
― С таким учителем, как я, ты смог бы даже сдать экзамены в университете Орлея! ― шутливо заметил я и добавил, подбадривая. ― Ну же, ты помнишь, как звали всех сестер графини де Монтекальво.
Лавеллан не выдержал и прыснул от хохота. Я вздохнул с облегчением, радуясь за него, но в груди вдруг неожиданно кольнуло.
― Я бы не смог без тебя, ― эти слова мигом охладили мое сознание.
Эльф прибавил ходу, и даже принялся что-то насвистывать.
О боги, как я не хотел слышать подобное! Эти слова связывали по рукам и ногам, они означали привязанность. Я не хотел быть привязанным. Даже к такому очаровательному созданию, как он.
Раскричались птицы, Алларос пустил свою лошадь в галоп. Возле нас пронеслась стая стрижей, и я даже зажмурился от неожиданности. Ветер бил прямо в лицо, глаза слезились, приходилось нестись за эльфом, почти не разбирая дороги и ориентируясь лишь на его силуэт.
Воздух серебрился в лучах утреннего солнца, меня пьянила свежесть, а слова, произнесенные Лавелланом колоколом били в груди.
― Дориан! ― крикнул он впереди. ― Отпусти поводья! Смотри, как красиво! ― он сжал бока лошади коленями и развел руки в стороны.
В этот момент мне показалось, что эльф вот-вот полетит. И я знал, что он сможет это. Полететь, расправив крылья и повести за собой свою стаю. Мне лишь останется наблюдать и пожинать плоды его могущества. Быть с ним рядом, разделяя радости и тревоги.
Я хотел этого. И боялся.
Лошадь подо мной захрипела. Её вымотал бег, жеребец Аллароса был куда выносливее, чем мой. Заметив это, Лавеллан притормозил и вернулся.
― Устроим привал? ― весело предложил он, ― вон там, гляди какая лощина!
Я занялся приготовлением палатки, Алларос развел костер. Он всегда фыркал и отказывался от помощи в поджигании сухостоя магией. Считал, что это ненастоящее пламя, и при этом шептал что-то на своем языке, каждый раз, когда пламя едва занималось.
― Что ты там шепчешь? ― спросил я, усаживаясь на бревно, которое притащил к костру при помощи магии.
― Песнь Силейз, ― вяло ответил Лавеллан. ― Все больше по привычке…
― Это… ваша богиня, покровительница искусств и ремесел?
― Ты и про это читал? ― усмехнувшись, эльф выложил вокруг костра небольшие камни.
― Силейз, чьё тепло не меньше света Эльгарнана. Силейз, чьи храмы не ниже городов Митал. Силейз, чьё дыхание остро, как копьё Андруил…
― Зачем тебе это, Дориан? ― Алларос утроился на бревне рядом со мной, подперев подбородок руками.
― Нахожу интересным тот факт, что и люди, и эльфы в равной степени создавали себе легенды, ― я поковырял костер палкой.
― Легенды, объясняющие то, чего мы не в силах постичь, ― Лавеллан присоединился к моему занятию и начал сдвигать ветки ближе. Огонь разгорался, в лощину не проникал солнечный свет, и тепло костра приятно согревало.