― Есть многие вещи, которые мы не постигнем даже за целую жизнь, ― заметил я.
― Например, любовь, ― Алларос отложил палку и посмотрел на меня. ― Ты любил кого-нибудь?
Тот вопрос озадачил, и я впервые понял, что не смогу дать прямого ответа. Разом набросились сомнения, всяческие угрызения совести, касательно моих мыслей рядом с эльфом. Здесь не годились даже мои бесконечные шутки…
― Мне казалось, что будет больно всю оставшуюся жизнь, ― Лавеллан уставился на огонь. ― А теперь… болит гораздо меньше, только если вспоминаю. И снова есть силы и вера в завтрашний день.
― Ты еще молод, Алларос, ― я постарался, чтобы мой голос звучал оптимистично. ― Ты еще молод, и у тебя сотни тысяч шансов найти любовь.
― Ты имеешь в виду того, с кем я буду счастлив? ― он придвинулся ближе и положил голову мне на плечо. ― А что если я найду? Что если так?
Я повернул голову и уткнулся носом в его волосы. От него пахло полевыми травами, в последнее время, я до смерти полюбил этот запах…
― Дориан, не отходи от меня ни на шаг, ― пробормотал он, хватая меня за руку. ― Иначе я чихну не там где нужно или зевну в самый ответственный момент.
Я усмехнулся и приобнял эльфа.
― Ты справишься. С таким-то учителем, как я!
Алларос поднял голову и поцеловал меня. Легко, почти невесомо коснулся губами, а затем пристально посмотрел в глаза. Признаться честно, тело пробрала дрожь.
― Ты поможешь мне? ― робко спросили эти глаза.
― В чем? ― я возненавидел свое бездействие. Я проклял себя за то, что не мог двинуться. ― Алларос, ты же знаешь, только ты должен принимать важные решения. К сожалению, мы не выбираем, кем нам родиться, тебе выпала участь взять ответственность…
― Помоги мне, ― он поцеловал еще раз, смелее и грубее.
Я не мог сдержать зова плоти, но мой разум при этом горел огнем. Кто я такой для него? Почему я дотрагиваюсь до его тела, почему это существо слушает меня? Оно верит мне! Это страшное искушение, быть для кого-то важным! Оно порождает желание руководить поступками, наделяет тебя властью…
Разве я не хотел этой власти? Стать любовником Инквизитора, этого молодого эльфа, в чьих руках скоро могут оказаться судьбы всего Тедаса!
― Дориан, будь рядом, ― прошептал он, когда мы переместились в палатку.
― Тебе надо поспать, ― ласково ответил я, поглаживая его волосы. ― Завтра, вернемся в Скайхолд.
― Я выбрал.
― Что именно?
― Я знаю, с кем я буду счастлив.
Я закусил губу. Алларос прижимался ко мне всем телом, мне казалось, что его тепло обжигает не хуже открытого пламени.
Пожелай я власти, прямо сейчас, скажи я, что хочу быть рядом…
Но я молчал. Закусив губу, почти до крови, молчал, вслушиваясь в его размеренное дыхание.
Плуитанис, 9:41, Дориан Павус.
Комментарий к Let the sunlight heal this black throw your sorrows in the sea
Let the sunlight heal this black throw your sorrows in the sea - Позволь солнечному свету излечить тьму, утопив твои печали в море
Да. Меня не было долго.
Нет. Я больше не пропаду.
Люблю вас, котята!
Спасибо, если продолжите читать))
========== What a wicked game you played to make me feel this way ==========
Я часто задаюсь вопросом, почему в те дни меня заботило лишь, то, как нам удавалось оставаться на плаву? Организация, ведущая за собой едва ли не пол Тедаса, многим внушала недоверие и страх. Я размышлял, что мог сделать, чтобы помочь Инквизиции укрепить влияние, и вовсе не замечал, как со мной в те дни начинали происходить удивительные вещи. Странные, порой не поддающиеся описанию, все больше объяснимые каким-то чудом, нежели чем реальным стечением обстоятельств.
Почему Лавеллан выбрал меня? Почему не отказался от моих услуг после ошеломительного путешествия во времени? Ведь отчасти в тех злополучных экспериментах с магией был виновен и я сам!
Гордый Павус не задавался подобными вопросами, и даже не замечал, как ловко, шаг за шагом, привязывался к эльфу, фактически добровольно вверяя себя в его руки!
Но Алларос не хотел вести за собой насильно и, о боги, как же он нуждался в моей помощи! В помощи каждого из нас!
Он был одинок, напуган, его судьба не стоила ровным счетом ничего, а через какие-то месяцы вдруг стала решающим перевесом в вопросах жизни и смерти!
И я жалел его.
Помогал, учил, наравне с остальными советниками, не спал ночами, беседуя с ним о жизни народов, об истории и искусстве. Мне было стыдно признаться, что уже тогда я не мыслил без его общества и минуты.
Но наступивший в Зимнем дворце бал явился прямым доказательством напрасности моих опасений. Его Инквизиторство проявил себя с неожиданной стороны, и я едва не задирал нос от гордости, глядя на то, как он общался с орлейской знатью. Мой милый демон помнил, чему я старался научить, и чувство удовлетворения от проделанной работы внезапно возвысило меня до необыкновенных высот.
Наши злоключения с дворцовыми интригами сплелись в клубок, который никто из спутников так или иначе не смог бы распутать без прямой или косвенной помощи Лавеллана. Эльф повел себя на удивление расчетливо, чего даже я от него вовсе не ожидал. В какой-то момент нас всех покинула хваленая уверенность, но на лице эльфа и мускул не дрогнул!
Глядя на него, так и хотелось сказать что-то вроде: «Наш малыш стал совсем взрослым» или прочие сентиментальные глупости, что шли мне в тот самый момент на ум.
А как он танцевал с Флорианной! О Боги! Мне хотелось запечатлеть эту картину в памяти на веки!
Его окружал шелест платьев, треск свечей, запах благовоний. Тело затягивало в круговорот из праздности и похоти, всюду плясали тени убийц, на каждом из которых была своя причудливая маска. Алларос Лавеллан вел Флорианну в танце, и его лицо излучало свет, словно надсмехаясь над царившим доселе порядком.
Он был выше всего: выше шепчущихся между собою слуг, выше ударов ножом в спину, выше стеклянных жестов и разученных поз. Лавеллан будто знал, что произойдет и вел беседу легко и непринужденно! Флорианна смеялась, но была озадачена его выражением лица и странной невозмутимостью. Она ждала запуганного долийского эльфа, но благодаря нашим советникам и мне, увидела настоящего демона, который ничего не боялся.
Его блуждающая полуулыбка и задумчивый, знающий наперед взгляд, кажется, свели эту женщину с ума!
Когда мы увидели целую и невредимую Императрицу, извещающую о продолжении бала и аресте виновников покушения, я аплодировал вместе с толпой до остервенения.
И меня грела мысль о том, что Алларос в тот самый момент глядел лишь в мою сторону.
Нелегким делом оказалось пробиться к нему на балкон после всех приключившихся с нами происшествий.
Я увидел его опустившиеся, слегка ссутуленные плечи, на мгновение прочел в глазах печаль, но…