Но Хэнк прав, это может коснуться их. И поэтому я должен…
— Магнето, — говорю я и ощущаю, как это имя режет мне самому слух. Но произнести другое я не смогу, — это действительно очень опасный человек. Он не считается с жертвами во имя своих идей. Он готов на многое ради достижения цели. И, к сожалению, его цель — это угнетение или даже истребление человечества. Не всего — только обычных людей. Поскольку он считает, что мутанты — это высшее звено в эволюции, и остальные люди не могут быть им равными. Год назад он действительно своей силой послал ракеты к кораблям со многими людьми на борту. И сейчас, если вдуматься, очевидно: только его сила могла так направить пули, чтобы казалось, что они летели с разных сторон, хотя были выпущены из одного оружия, и это ставит в тупик экспертов, — я перевожу дыхание. — Он вполне мог это сделать, если это соответствовало его планам. Он человек, который способен на всё.
Зал взрывается голосами. Дети галдят, обсуждая услышанное, споря, перебивая друг друга. Я наблюдаю за ними, стараясь не позволять сомнениям подниматься в моей душе. Это правильное решение, так я смогу защитить их.
Внезапно моё внимание привлекают Эдди и Лоора, которые непривычно яростно спорят. Я прислушиваюсь.
— Ты не понимаешь, есть вещи, за которые стоит бороться любой ценой! Я не говорю, что он прав, но…
— Ты и говоришь, что он прав! Что он прав, принося людей в жертву!
— Я говорю, что возможно, его цели действительно того стоят! Ты же слышал, Сэм сказал, что он помогает другим мутантам.
— Убийство никогда не может быть выходом! Никогда!!!
— Упрямый осёл! — Лоора вскакивает, толкнув столик. — Ты просто не представляешь, за что иногда приходится бороться! Ты не знаешь, как иногда приходится выживать!
— Это не повод становиться ТАКИМ! — Эдди вскакивает за ней.
— Наивный дурак!!! — девочка срывается в крик, и остальные голоса смолкают, оставляя их в центре внимания. Я понимаю, что должен вмешаться. Здесь слишком много эмоций для неё.
— Лоора… — я дожидаюсь, пока она обратит на меня внимание. — Пойдём со мной.
Она послушно выходит и молча идёт за мной, но её дыхание настолько тяжёлое, что отражается эхом от стен коридоров.
Мы доходим до моего кабинета, он вдалеке от зала, и здесь ей должно быть легче. Но, кроме этого, я должен поговорить с ней о другом. Потому что эмоции в этом споре, возможно, и были чужие, но вот мысли… мысли она могла высказывать только свои.
— Лоора, я хочу обсудить с тобой то, что ты сейчас сказала Эдди. — Она только злобно выдыхает, но молчит, ожидая продолжения. — Ты же понимаешь, что существуют вещи, у которых нет цены. Их немало, они важны, они достойны того, чтобы за них бороться. Но и сама человеческая жизнь является одной из таких вещей. Мы не имеем права назначать ей цену. Тем более, её с чем-то сравнивать, — я стараюсь говорить спокойно и убедительно. Не то чтобы я не готов к такому разговору… скорее, я не готов спорить на эту тему с ребёнком. Это не тот вопрос, который вообще должен приходить им в голову.
— Своя цена есть у всего, — резко возражает она. — Особенно у жизни. У уважения. У свободы.
— Все эти вещи бесценны…
— Но иногда приходится платить одним за другое! — она обрывает меня, едва позволив начать. Она кипит, и только уважение ко мне заставляет её хоть сколько-то сдерживаться.
— Лоора, этот человек тоже так считает. Но это завело его дальше, он начал решать за других, кому какую цену заплатить. За его цели, для него…
— Для нас! Он делает это для всех нас, он сражается за всех мутантов.
— Я бы предпочёл, чтобы за меня не платили жизнями другие люди. Он не вправе решать за всех. То, что он делает…
— Он хотя бы что-то делает! — она снова почти кричит. — Он делает что-то для нас!
— Это неправильно…
— Мне плевать! Если бы я тогда его послушала, не сбитая с толку его эмоциями, — я вздрагиваю, хотя и догадался уже об этом чуть раньше, — если бы я услышала его, то вам никогда бы не пришлось забирать меня оттуда… откуда вы меня забрали!
— Лоора…
— Мне не пришлось бы проходить через всё это!!! — она кричит, срывая голос.
— Лоора, хватит!
— И мне плевать на ваши цены и ваши нотации!!!
— Лоора!! — я поднимаю пальцы к виску и резким рывком пробиваюсь в её сознание, сминая щиты, которые сам же учил ставить.
Но не успеваю даже сориентироваться, как она вскакивает, отшвыривает стул к стене — откуда только столько силы у ребёнка — и орёт:
— УБИРАЙТЕСЬ ИЗ МОЕЙ ГОЛОВЫ!!!
~ Лоора, я только хочу помочь тебе, хочу забрать твою боль…
— Мою боль? — она запрокидывает голову в каком-то жутком оскале, по щекам сбегают слёзы, и почти шепчет: — Мою боль? Это — не моё. Поэтому, если хотите помочь мне, — и вновь срывается в крик, — так уберите СВОЮ боль из моей головы!!!
Я не знаю, это ей удалось вышвырнуть меня или я сам, ошарашенный, не могу удержать контакт, но Лоора вылетает из кабинета, грохнув напоследок дверью так, что звон стоит в ушах. Я смотрю ей вслед и пытаюсь понять, что она только что сказала. Я был спокоен, я взял себя в руки. Я привёл в порядок свои мысли, как делаю всегда перед общением с Лоорой. Мне не было… Я опускаю глаза, глядя на дрожащие пальцы со свежими царапинами, и горько усмехаюсь: или эмпату виднее?
Я долго сижу, закрыв лицо ладонями и впервые за немалое время прислушиваюсь к себе. И я в ужасе от того, что понимаю. Я могу врать себе сколько угодно, я могу не замечать, не слышать сам себя, свыкнуться с этим ощущением настолько, что мне будет казаться, будто его нет. Но эмпату действительно виднее… Я должен быть благодарен ей за то, что она показала мне всё это. Но вместо этого я чувствую себя очень виноватым перед ней. За то, чего ей это стоило.
Пожалуй, мне придется ограничить свое общение с Лоорой. Возможно, надолго.
Прежде чем уйти в свою комнату, — а сегодня я точно не готов больше никуда выходить, — я собираюсь с мыслями, потому что мне предстоит ещё один разговор, который было бы очень несправедливо отложить на завтра. Хорошо, что есть телепатия.
~ Эдди. Я могу с тобой сейчас поговорить?
~ Конечно, профессор.
Он тоже сейчас один, ушёл вслед за нами. И ещё я с облегчением понимаю, что мне уже не нужно будет читать нотации. Он понимает, что был неправ, сорвавшись вслед за Лоорой в этой ссоре. Он сожалеет, что не услышал её в этот раз.
~ Эдди, я вижу, что ты уже и сам многое понял. Добавлю только, что иногда нам бывает очень сложно понять других… не пройдя через то, через что прошли они. Тогда нам остаётся только запастись терпением и постараться выслушать их, постараться принять. Это не означает, что они правы, и что неправы тоже. Это только значит, что они видели этот мир другим и сделали свои выводы в соответствии с этим.
~ Я хотел бы понять её… Хотел бы помочь. Но мне сложно с ней, она бывает такой жестокой. И я ничего не могу с этим сделать.
~ Мы не можем забрать у них прошлое, Эдди. Это тоже часть их самих, какой бы ужасной она ни была. Всё, что мы можем, это попытаться дать им надежду, что их будущее будет не таким. А сейчас я очень прошу тебя… Я не смог успокоить Лоору, она ушла. Кажется, спустилась в парк, а там сейчас холодно. Ей плохо, и я не смогу с этим помочь. Я знаю, что ты умеешь успокаивать её, поэтому, пожалуйста…
Мне не нужно продолжать, он уже подхватывается, мелькают мысли о том, чтобы взять плед, о том, где искать её. Я добавляю к этому примерный образ места, где она сейчас, что стоит взять ещё спички или лампу, что не следует сразу вести её к остальным… Впрочем, это он знает. По крайней мере, за неё я могу теперь не волноваться.
И перед сном мне остается только подумать, ему ли я сейчас всё это говорил.
Время летит быстро и незаметно, теряясь за уроками, тренировками, повседневными хлопотами. Ученики, пришедшие раньше, становятся всё увереннее в своих способностях. Появляются и новые — я уделяю немало времени работе с Церебро. С наступлением лета особняк несколько пустеет: часть детей уезжает по домам, к родителям. Но и остаётся немало, так что скучать не приходится. К тому же на носу защита Томаса, и это тоже отнимает много времени и сил. Я, кажется, перед своей так не нервничал. Но оно того стоило. Я безумно горд за него и ничуть не удивляюсь, узнав, что он решил продолжать научную работу и дальше.