Теперь это относилось не только к сексу. Исак стал произносить эти слова даже когда они просто уютно устраивались перед телевизором, обнимаясь и целуясь. Даже когда они гуляли по парку, и Исак протягивал руку, чтобы взять пальцы Эвена в свою ладонь, потому что тот не носил перчаток, а на улице был дубак.
Исак фанатично повторял эти слова. Как мантру. Чтобы уберечь свое сердце. Чтобы защитить себя. Потому что он был идиотом. Потому что он был чертовым дебилом, который решил, что любовь — это хрень собачья, хотя именно ее он и испытывал к этому глупому длиннорослому парню.
И теперь лицо Эвена каждый раз мрачнело, когда Исак произносил эту фразу. Наверное, уже пора было остановиться. Вальтерсен понимал, что он выглядит нелепо, но не знал, как прекратить. Однажды Эвен бросит его, и это будет вполне заслуженно. В один из таких дней.
***
Эвен не расстался с ним, и Исак не понимал почему.
Не мог понять, пока тот не стал смотреть на него грустными глазами и бросать взгляды побитого щенка. Он выглядел уставшим. Он стал апатичным. Казалось, он держит белый флаг, и его глаза кричат «Я сдаюсь!». Его прикосновения перестали быть жадными. В них больше не было отчаянности. Он был вымотан. И Исак гадал, почему. Это все из-за него? Или это поверженное состояние было из-за его биполярности? Исак перебирал в уме варианты. Он грыз кончик ручки и гуглил симптомы на парах так самозабвенно, что его даже выгнали с его любимого предмета за то, что отвлекался.
Он начал обращать внимание на каждую мелочь, может быть, даже чересчур много внимания. Ему можно столько пить? А курить?
Он поговорил с Магнусом, потому что у его мамы тоже было биполярное расстройство. И почувствовал себя отвратительно. Просто ужасно. Он играл с сознанием Эвена. И Эвен не заслуживал этого. Ни на минуту. И все равно, Исак боялся. Он был в ужасе. Он так устал дарить людям свое сердце, чтобы потом они его разбили.
***
— У тебя все в порядке? — Исак наконец набрался смелости и задал мучавший его вопрос, когда они ехали в автобусе в универ.
— Нет. Не думаю.
Это простое признание разбило Исаку сердце от сочувствия к парню. Хотел бы и он быть так честен.
— Что случилось? — только и спросил он его.
— Мне кажется, что я всегда буду одинок, — произнес Эвен. — Наверное, мне надо завести двух кошек.
— С чего бы тебе быть одному? — вдруг насторожился Вальтерсен, всполошившись и почувствовав себя виноватым. «Я здесь. Я никогда тебя не оставлю», хотелось добавить ему. Но он не мог. — Ты подавлен? Это из-за твоих лекарств?
Но Эвен рассмеялся в ответ. Услышав этот прекрасный звук его искреннего смеха, Исак снова смог нормально дышать.
— Нет, это не из-за биполярки, — сказал он.
— Тогда почему…
— Думаю, эта болезнь называется влюбленностью.
— Влюбленностью, — повторил Исак, застигнутый врасплох, на минуту забывший, как дышать.
— Ага, — Эвен смотрел ему в глаза, улыбаясь.
_______________
Эвен ♥
10:04
Почему две кошки?
Это фигура речи
Я буду кошатником
И умру в одиночестве
И у меня больше никогда не будет
ни парня, ни девушки
Может мне тоже надо завести 2 кошек?
_______________
***
— Я не могу заснуть, — пожаловался Исак, стоя в дверях спальни Эвена в шортах и футболке с тупой надписью «Любовь Ацтой», которую ему подарила Эва на Рождество.
— Иди сюда, — донесся голос Эвена из темноты. Низкий, теплый и успокаивающий.
Какое-то время они ворочались, обнимаясь и устраиваясь поудобнее, потому что за окном шел снег, а они уже вечность не обнимались. Щеки Исака залились румянцем, когда Эвен уткнулся ему в шею и оставил поцелуй в нежном местечке.
— Ты такой милый, — погладил его по волосам Вальтерсен. — Очень-очень хороший.
— Но я так часто обижал тебя, — пробормотал тот, все еще прячась в изгибе шеи.
— Я тоже.
Они обнялись с такой силой, что это раздавило все сомнения и неуверенность Исака. Руки Эвена были такими крепкими, уверенными и теплыми, что все отравляющие мысли испарились. В его руках Исак почувствовал себя дома.
— Прости меня, — прошептал он, прикасаясь губами к коже Эвена, когда тот навис над ним несколько минут спустя. — Прости меня за то, что я так дерьмово обращался с тобой.
Они целовались, пока за окном кружились снежинки, и это было так сладко, так приятно. Сердце Исака таяло, а его рука прижималась к груди Эвена, как всегда.
Они целовались до тех пор, пока Исак не осознал, что он не произнес волшебных слов, впервые за все это время. Он просто не сделал этого и не чувствовал, что ему это нужно. Но Эвен смотрел на него с ожиданием, готовясь к тому, что его сердце сейчас снова разобьют, его глаза безмолвно кричали «Скажи это! Скажи, что это ничего для тебя не значит. Произнеси. Умоляю тебя».
— Для меня это значит целый чертов мир, — сдался парень, прижимая одну ладонь к щеке Эвена, оставив вторую у него на груди. — Ты — всё для меня.
Можно было обойтись без этого. Ну и ладно.
Эвен поцеловал его, медленно и мягко. Тем самым поцелуем, от которого поджимались пальцы ног, и Исак просто обожал такие моменты. Они — идиоты. Оба. Наверное, они — два самых больших идиота, которые когда-либо жили на свете.
— Скажи что-нибудь, — попросил Исак хриплым срывающимся голосом, сжав пальцы в кулаки.
— Не заводи двух кошек, — улыбаясь до ушей, сказал Эвен, заставив его рассмеяться, хотя ему хотелось разрыдаться. Ох уж этот парень.
— Почему нет?
— Потому что я тебя люблю, и мне нужно, чтобы ты не превратился в кошатника. Потому что ты всегда прижимаешь ладонь к моему сердцу, когда целуешь меня, и в такие моменты мне хочется плакать, потому что это безумно мило. Потому что я полюбил тебя с первого взгляда, когда увидел тебя в первый день в универе, задолго до того, как я познакомился с Оливией или Якобом или с кем-то еще. Потому что я знал, что ты никого никогда не угощаешь сигаретой, но все равно попросил тебя, и с тех пор ты всегда оставляешь мне одну. Потому что я так боялся причинить тебе боль, что не осмеливался сказать тебе все это. Потому что каждый раз, когда ты говорил, что это ничего не значит для тебя, я хотел ответить, что для меня это — целая гребаная вселенная. Так что, Исак, пожалуйста. Ради всех святых, умоляю, не заводи этих чертовых кошек. Окей?
***
В итоге Эвен все-таки притащил двух котят, и они были до чертиков милыми. Исак злился всего лишь полдня, заявляя, что он ни за что на свете не будет подтирать за котами. Эвен ответил, что он сам будет убирать за ними, так что все в порядке. Они были кошатниками, и все было хорошо, потому что теперь они были вместе. Потому что теперь они переехали в другую квартиру с общей спальней. Потому что теперь у них не было правил дома. Потому что Исак обожал этих чертовых котят. И потому что теперь, что бы ни произошло, они были друг у друга.
***
_______________
Мой мир ♥
21:21
хэй красавчик
ты веришь в любовь?
-_____-
напомни мне, почему ты мне пишешь с другого края дивана?
потому что ты милый
и я тебя люблю
и не хочу разбудить наших малышей
_______________
Исак встал, вздохнул, подошел к Эвену, наклонился так, чтобы не придавить два маленьких пушистых комочка на его груди, и сладко-сладко поцеловал его.
— Я тоже тебя люблю.
— Ты не ответил на мой вопрос, — улыбнулся тот.
Я верю в тебя, я верю в меня, я верю в нас. Я верю в то, что мы влюблены друг в друга, в какой бы вселенной мы ни находились. И даже, если в какой-то параллельной реальности любви не существует, мы все равно любим друг друга. Потому что вот такие мы идиоты. Ты и я. Исак и Эвен. Эвен и Исак. Мы всегда любим друг друга.