Ему это явно не понравилось, но нужно было хоть как-то помочь: обратившись вместе с Эдди в гибрида, он помог ей встать на ноги и прийти в себя, спросив:
—Ты так сильно хотела поесть?
—Ха-ха, не в еде дело, —несмотря на положение, Донор улыбнулась. — У меня такое бывает, когда в крови чего-то не хватает… Кальция, например. В своем роде, это предупреждение о том, что надо стабилизировать жидкость.
—А выглядит, будто умираешь, —сурово заявил Гарри. —Кальций говоришь… Мел сойдёт?
—Совсем охренел?! —смеясь, воскликнула она. —Конечно, буду тоннами жрать мел…!
—У тебя специфические вкусы, Тей, —слегка посмеявшись, добавил Питер, обняв её. —А то мы перепугались…
—У нас, на Клинтаре, был главным источником Кальция — это яйца других инопланетных существ, если их прожарить и в фритюру—божественно будет! —облизнулся Веном. —Вы не будите булочки? Нет? Я съем?
Питер кивнул головой, а Гарри только злобно фыркнул. Не учитывая мнение Гоблина, Веном поглотил все сразу и даже не икнул. Привкус выпечки был неописуемым, голод на время утих. Он погладил себя по прессу и довольно сказал:
—Благодарю тебя, Тейлор. Ты буквально мне спасла жизнь!
—Разве я не могу не помочь милому Клинтарцу, что может сожрать планету? — взболтнула она.
Гробовая тишина. Осознав то, что сама сказала, стала махать руками, словно убирает ту самую непонятную ауру и удивленные лица парней. Но больше всего был ошарашен Гарри и Веном. Ничего не ответив, пришелец скрылся внутри тела Брока и не подавал знаки присутствия. Гарри состроил лёгкую улыбку и предложил даме сходить с конец, ибт там стоял кулер с водой.
—Следи за ней, —тихонько сказал Паркер и похлопал по плечу друга. — И не показывай ревность, девчонкам это нравится…
Озборн только осторожно кивнул головой и подхватил леди за талию, помогая дойти до выхода. Рядом с ней жутко сердце билось у парня. Он ненавидел это чувство, будто она его делало уязвимым.
Возрастающая с каждой секундой барабанная дробь приходилась не только по слуховым стенкам, создавая неощутимые, но видимые помутневшему сознанию колебания в воздухе, но, также, и перешла на отдельные части тела: словно управляемый дирижерскими наставлениями, оркестр организма стал отыгрывать совершенно отличающиеся друг от друга мелодии, все они были переплетены и умещены в единую нить, которую нельзя было расплести. В воздухе чувствовался заметный перепад давления; помутневшие зрачки начали непроизвольно ходить справа-налево, вверх-вниз, под опущенным занавесом век не переставали они двигаться и в один момент разом остановились. Грудная клетка, начавшаяся подниматься вверх, а после — резко опускаться, словно от удара током, заставляла колотиться ее о поверхность ванной, будто та была маленькой рыбкой, выброшенной наружу. Вот только это не была борьба за жизнь, это не было рефлекторное действие дыхательной системы, которая была представлена вместо нее самой в виде жабр. Неведомый раздражитель передает нервный импульс— это её глаза, она сама.Мир был окутан пленкой; свет погас, солнце исчезло, а секундная стрелка часов легла на минутную. Для них будто время остановилось.
—С тобой точно все хорошо? —спросил Гарольд. —Ты словно трупа увидела…
Смешно. Если бы трупа. Блуд усмехнулась и помотала головой.
«Смерть называют неотъемлемой частью человеческой жизни. Но разве она может быть частью, когда ты в душе мертв?»
Слова в голове произносились внутренним голосом, как скороговорка: повторяясь, с каждым кругом воображаемой фразы убыстрялась. И вот… БАХ!
перед ней глубокое детство перед глазами:
Тей лет примерно 8-10 лет.
Отпевание происходит в небольшом католическом храме. Таком, который обычно бывает на отшибе в каком-то забытом всеми городке; кадык священника двигается и приподнимает верхний слой кожи, словно он был вставным и не прижимался к телу, по его лбу стекает холодный пот. По католическим традициям во время отпевания тело покойника должно находится в закрытом гробу, поверх него кружевная накидка и цветы. Голубые пионы и белые подснежники пахли гнилью и отрезанными рыбными головами; ноздри расширились, впуская в себя приторный сладкий аромат.
Церковный хор зачитывает последнюю строчку; женские ладони гладят шероховатую, дешевую поверхность гроба, она касается лбом нее и шевелит губами.
—Прости… —тихонько сказала девочка, и резко повернулась в сторону смотрящей взрослой Блуд с невероятно сумасшедшей улыбкой. — Тебе нельзя быть здесь.
Настоящая она дёрнулась и подумала, что это было не адресовано ей. Но девочка сверлила взглядом ИМЕННО ЕЁ. Ребёнок поднял руку и указал на неё пальцем. Сердце упало в пятки.
—Отпустишь мамочку—отпустишь себя и тех, кто сейчас с тобой рядом. Ты убиваешь их, их всех.—ответила она и исчезла.
Донор потемнело все перед глазами и последнее, что она слышала — это голос Гарри и грохот. Убийственная тишина, что заполонило все тело героини. Кадр перед ней снова менялся:
Ей показалось, что что-то видела, что воедино сливалось со тьмой, так жадно. Тихо внедрялось пустота в разум её. Показалось на миг, на секунду, что ощутила, как язык стал подозрительно сладким.
Но мозг отдавал приказы, то вправо, то влево — впритык. Что происходит? В ушах звенели колокола и кто-то читал монотонно ей стих:
«Людям на самозабвение,
Наверное, должен уже был растаять,
Когда приближали процесс на мгновение.
Понимаешь, хитёр я, подобно волку в стаде овец
И так же упрям, как терновый венец,
Ведь вся моя жизнь состоит из того, что я максимум, что приближаю конец.
И продолжаю стоять, как солдат на посту.
Привкус твоих алкоголем пахнущих губ,
Вошедший мне в спину кинжал снова за шансы благодарит,
Я полужив, но всё же я труп
Хоть кто-то когда-то мне благодарит.
Если бы я только знал,
Где таится этой печали астрал
И обитель сей зла и горя,
Собрать бы не пазл един, а частицы солёного моря.
Всё воедино собрать
И припрятать в кустах у дома,
Частички заначкою брать,
Пока не погубит кома.
Синий смерти экран
Уже с ноутбука перешёл на глаза,
Чёрный и белый, словно Коран,
тут каждый охотник желает знать, где сидит (ожидающий смерти) фазан.
людям нравится запах крови,
людям нравится слушать, как ближний стонет»
Вспышка света. И Тейлор резко открыла глаза и ощутила жуткую головную боль. Помимо этого, чувство обезвоживания не исчезло, пить так хотелось. Девушка поднялась с дивана и увидела перед собой лицо Гарри. Она дрогнула, отчего и он тоже вздрогнул, так неуверенно и боязно.
—Ты упала в обморок, прости, —признал Озборн и как-то виновато опустил глаза. —Мне стоило самому сходить и принести тебе воды.
Блуд осторожно положила ладонь на щеку парня и прохрипела:
—Ты не виновен в том, что я проблемная. Где остальные? Все ищут информацию о последних преступлениях?
Собеседник кивнул головой, даже не удивился тому, что девушка коснулась его. Так осторожно, но с какой нежностью. Над ними нависло неловкое молчание, из-за которой «мадемуазель» почувствовала смущение. Юноша слегка усмехнулся и потрепал её по голове.
—Питер и Эдди решили осмотреть офис отца, да и пытаются найти связь между преступлениями и Густавом. Я хоть и был на его стороне, но меня мало чем информировали. Как глупо было с моей стороны!..
—Вы думаете, если что-то узнаете у преступников, то сможете узнать как это связано? —она удивилась. —Гарри, мне страшно представить, как мы будем сражаться против сородича Венома. Мы не знаем противника и самого Симбионта. Хотя бы поглядеть его в действиях!
—Неплохой ход мыслей, —внезапно зашел в комнату Паркер с телефоном в руках, а за ним и мистер Брок с обычным выражением лица. —Хочешь сказать, если ты увидишь как сражается Веном, сможешь примерно предположить, как сражается и сам Карнаж? Это рискованно, Тейлор.