Кива молчал, пока не удостоверился в том, что Ясон закончил свою мысль, и что теперь ему можно говорить.
— Ты же понимаешь, что меня узнают? Я довольно известная личность.
— Если не будешь так наряжаться, то не узнают. Ты думаешь, так много людей в Терроре запомнили твое лицо? Они запомнили твое имя, твои доспехи, шлем, возможно. Всего-то стоит подстричь тебя покороче, от бородки избавиться и одеть, — тут Ясон бросил упрекающий взгляд на алый плащ Кивы, — …поскромнее. И для всех ты покажешься обычным бродягой.
“Уж кто бы говорил” — подумал Кива, глядя на золотые цепочки, коими был увешан Ясон.
— Почему король просто не вызвал меня к себе? Зачем это преследование по улицам?
— Ожидал этот вопрос, — сказал Ясон и самодовольно улыбнулся.
— Какой ты дальновидный, — съязвил Кива. — Ответ ты, надеюсь, подготовил?
— Подготовил. Мы не знаем, кому можно доверять, даже в Кресте. Иногда мы разоблачаем шпионов и устраиваем им мучительные показательные казни.
— Это мне известно. Уже приходилось лицезреть это. Не самое приятное зрелище.
— Не сомневаюсь, — сурово бросил Ясон, недовольный тем, что его перебили. — Только вот эффект не сильно радует короля. Он ожидал, что всех еще нераскрытых шпионов охватит такой страх, что те бросят свое дело.
— Однако шпионы остались, — заключил Кива.
— Несомненно, иначе бы принцессу похитить не удалось. — У ответа был тон, который дал понять Киве, что возражений этому утверждению Ясон не потерпит.
— Поэтому король приказал тебе вылавливать меня по переулкам вместо того, чтобы просто пригласить меня во дворец? Чтобы даже в Кресте никто не знал, что я получил это задание?
— Именно так. Если справишься, тебя ждет большая награда. Гораздо больше, чем ты ожидаешь.
— Не недооценивай мои ожидания, Ясон.
— А ты не недооценивай возможности короля, Кива.
5 — Чародей
Девчонка, которую теперь зовут Тиамат, открыла глаза. Первые недели в городе Моар показались ей на удивление приятными. Страх за свою жизнь, за возможность быть раскрытой не давал ей успевать сильно скучать по отцу и матери, по дому, по убитым друзьям. А хорошая еда, постоянный уход и все остальные прелести “королевской” жизни даже приносили ей немалое удовольствие. Но в эту ночь она не могла уснуть. Она много плакала, постоянно вспоминала родителей, Конора и настоящую Тиамат. И только этой ночью к ней пришла мысль о том, что она должна ненавидеть Йозефа Де Моро, который, пусть и относился к ней более чем хорошо, являлся по ее мнению виновником смерти ее друзей. Тем, из-за кого она оказалась так далеко от дома. Она встала с кровати, подошла к окну. Лунный свет освещал спящий город Моар. Тиа смотрела на самую широкую улицу. Ту самую, где находились две знаменитые пекарни, очень большая таверна и известная на весь Террор кузница Лео. Отсюда ее не было видно, но Тиа знала, что если бы высокий дом с крышей из красной плитки стал невидимым, то за ним показалась бы кузница. Тиамат хорошо запомнила ее расположение. Она очень много времени проводила в кузнице отца, и пускай кузня Лео совсем не была на нее похожа, она напоминала ей дом.
— Доброе утро, госпожа. — Аннабель поклонилась. Она начала работать в этом поместье с десяти лет и проработала тут уже тридцать семь. Как и всегда, одета она была в белый фартук.
Тиамат промолчала, но Аннабель и не ждала ответа.
— Завтрак уже готов. Спускайтесь к столу. А я приберу в вашей комнате. — Сказала служанка и мягко улыбнулась.
Тиа снова не ответила, послушно покинула комнату и направилась вниз по лестнице, в ту самую гостиную, где несколько дней назад она ужинала с королем Харви. Йозеф уже сидел за столом, осматривая серебряную вилку. Та блестела и выглядела такой чистой, что идеальнее некуда. Тем не менее Йозеф, судя по недовольному выражению лица, посчитал, что идеальнее есть куда. От вилки его отвлекла Тиа, появившаяся в дверном проеме.
— Доброе утро, принцесса Тиамат. Как вам спалось? — Лорд заметно повеселел при виде ее. Вилку положил на стол.
Она не хотела отвечать. Не хотела говорить с ним. Но она знала, что если служанку можно проигнорировать, то Йозефа — нельзя. Ни в коем случае.
— Доброе… — Выдавила она, присаживаясь напротив него, на другом конце длинного стола.
Ему совсем не трудно было понять, что она не в духе. А она и не стремилась это скрыть. То ли злой, то ли грустный взгляд ее серо-зеленого глаза встретился с его удивленно-растерянным взором.