— Да, переговоры, — подтвердил Кот.
— Думаете, Говард захочет вести переговоры? — Усомнился Джерард, скрестив руки на груди.
— Мне кажется, что захочет, — спокойно отвечал чародей, — если так, то это поможет выиграть время. До тех пор, пока одаренная не выполнит свою цель.
Высказывание Кота несколько разозлило Йозефа.
— Я считал, что вы уже перестали верить в эту глупость, — процедил Де Моро. — А именно в то, что глупая девчонка еще может нас спасти.
— Она единственная, кто может нас спасти. — Блеск глаз Кота просочился через прорези маски. — Одаренные всегда выполняют свои миссии. Всегда.
— А что, собственно, это значит, быть одаренным, м? — Укорительно вопросил лорд.
Кот отвечать не стал. Вместо этого он принялся медленно водить пальцем по говерхности стола. То было гладким, и палец чародея легко скользил по дереву. Чародей будто вырисовывал что-то. Сперва палец шел по дуге, из-за чего Йозеф подумал, что маг пытается начертить невидимый круг. Но затем палец ушел вверх, потом вправо, снова вниз под острым углом, вновь пошел по дуге, и тогда Йозеф перестал следить за его траекторией, поняв, что уже не может ее запомнить.
— Что ты делаешь? Хочешь выполнить какое-то тайное заклинание? — Все еще неприязненно спросил Де Моро.
Чародей, увлеченный своим занятием, даже голову не поднял.
— Все ясно, — усмехнулся Йозеф. — Какая-то очередная игра психа.
— Я закончил, — негромко выдал Кот, наконец оторвав палец от стола и взглянув на лорда. — Вам нравится мой рисунок?
— Возможно, понравился бы, если бы я мог его видеть. Ты не думал о том, что для рисования нужны краски? — Язвительно вопросил лорд.
Кот, по-видимому, действительно задумался, на что указывало его длительное молчание. А затем он заговорил:
— Согласен. Я полностью с вами согласен. Лишь я один могу знать, что я нарисовал. Вы оказались не в силах уследить за процессом. Мой палец прорисовывал каждую линию, и это факт. Но вы их не запоминали. Вам нужны краски, чтобы они делали результат видимым, чтобы оставляли след. Но отсутствие красок не отменяет отсутствие работы. Краски служат лишь демонстрацией результата, чтобы картину видели все, а не только художник. Но сейчас работа выполнена, пусть не каждый может ее узреть. — Здесь Кот приложил ладонь к столу, и та испустила ярко светящиеся линии. Те распространились по древесной поверхности тонкими ручьями, которые в итоге вылились в отчетливое изображение: кошачий оскал, такой же, как на на лице чародея. — А вот и незримый ранее результат. Это и был мой рисунок.
— К чему этот нелепый фокус? — Йозеф скривился.
— К тому, уважаемый лорд, что ровно как вы не могли проследить и понять исход моих действий до того, как магия их раскрыла, вы не способны понять и действия Тиамат, пока магия их не раскроет. Доверьтесь магие и ждите. Одаренная выполнит свою роль. Точнее, она уже в процессе. Но пока что вы не можете этого увидеть. А я, — Кот выпрямился, по привычке склонив голову, — могу видеть все. Я уже знаю исход. Неизбежный исход. И лишь глупцы будут пытаться ему противиться. За глупцами, несомненно, очень интересно наблюдать, чем я обычно и занимаюсь. Но я советую вам не становиться одним из актеров комедийного представления. Я советую вам сесть рядом со мной и побыть наблюдателем. И когда на полотне судьбы проявятся краски, вы поймете, что я был прав.
Джерард и Йозеф волнительно переглянулись. "Сумасшедший", — одновременно решили они.
26 — Антимаг
Поздняя ночь. Темнота и тишина объединили силы, разделяя власть во дворце. Тиамат волнительно отворила двери из своей спальни и очень обрадовалась тому, что те не заскрипели. Как и ожидалось, коридор был пуст. Так же тихо прикрыв за собой двери, она начала шествовать в сторону лестницы. Уже на лестнице свет дал отпор тьме: вдоль стены были закреплены факелы. И этот свет позволил ей вовремя заметить троих стражников у основания лестницы. Те сонно о чем-то переговаривались.
Проскользнуть мимо них так, чтобы они этого не заметили, для обычной девчонки было бы невозможно. Благо, Тиамат уже давно перестала быть обычной девчонкой. Они услышали ее шаги, повернулись, но не увидели ничего кроме пустоты на лестнице. Она замедлила шаг, проходя мимо них, а те, не замечая ее перед собой, продолжили нахваливать фигуру некой Джейн. Не вслушиваясь в слова об объемной груди неизвестной ей девицы, Тиа успешно спустилась на нижний этаж и вдруг осознала, что ее голова закружилась. Тяжело выдохнув, девчонка склонилась и коснулась ладонями своих коленей. Последние две ступеньки буквально размякли пред ее глазами и принялись извиваться подобно морским волнам. Казалось, что они действительно сейчас обратятся в воду и Тиамат утонет в них. Но тонуть ей пришлось лишь в своем страхе. Страхе потерять сознание тут. Ведь даже в такой ситуации девочка смогла понять, что если сознание покинет ее и кто-то найдет ее здесь, то этот кто-то увидит вовсе не принцессу Тиамат, а всего лишь дочь кузнеца, Мэйт. Да, сейчас ей было сложно поддерживать магию. Впрочем, ей было сложно даже стоять. Пытаясь отдышаться, она обнаружила, что ступеньки снова стали переходить из жидкого состояния в твердое, и это явно было хорошим знаком. Значит, сознание она не потеряет. И, быть может, даже не упадет. Ей вдруг вспомнилась длинная лестница в Башне Света. Та самая, которая окрасилась в красный цвет, отражающий погибель чародеев. Вот и сейчас ступеньки под ней были атакованы красным врагом. Сперва это была всего одна капля. Затем к ней присоединиалсь вторая, третья. Тиамат не сразу поняла, что это из ее носа течет кровь. Юная магичка пришла к досадному выводу о том, что постоянное использование иллюзии каждый день сильно губит ее организм. И если раньше она компенсировала тяготы хорошим сном, то сегодня ей пришлось проснуться поздней ночью. Ведь сегодня она решила покинуть замок так, чтобы об этом никто не узнал.