Окружающий мир был подобен котлу злого колдуна, в котором добрые плоды переваривались в яд. Все лучшие порывы его души при столкновении с действительностью приносили противоположный желаемому результат, вызывая в ней боль и в конце концов оборачивались своим антиподом. Так и зарождавшаяся любовь к Юлии, даже не будучи отвергнутой, превратилась в ненависть.
Юлия будто бы тоже исходила из доброго побужденья; поскольку мужа ей навязали, она вправе была искать любви с тем, кто ей нравится. Однако и для нее итогом стало разочарование и девальвация чувств. Получив отпор от Тиберия, она поклялась ему отомстить, а свои красоты и желания отдала менее капризным любовникам. Август строгим оком надзирал за нравственностью огромной страны, но у себя под боком пригрел гнездо разврата.
Через два года Марцелл внезапно умер, словно в роге изобилия Фортуны, выпотрошенном над ним добрым дядей, более не нашлось ничего достойного. Август проклинал жестокую судьбу, а кто-то полагал, что свет на темную загадку кончины крепкого преуспевающего молодого человека могла бы пролить Ливия, но свет не являлся ее стихией, и тайна навсегда сгинула во мраке. Два года заботливый отец подыскивал жениха для своей великолепной принцессы. Правда, этот цветок уже подгнил снизу, но не это являлось препятствием для счастливого союза. Брак по-царски основывался на иных критериях. Увы, гигантская империя не породила достойного юноши, способного притязать на это сокровище. Тогда монарший перст указал на Випсания Агриппу, незнатного, но очень талантливого и порядочного человека. Именно Агриппа в эпоху гражданских войн и в течение нескольких последующих лет одерживал для Августа все военные победы, а теперь являлся столпом его режима. В тот период Агриппа имел более чем двойное превосходство в возрасте над дочкой принцепса и был женат на его племяннице, сестре покойного Марцелла. Однако ради благородной цели получения прямых наследников Август согласился принести в жертву счастье племянницы и отдал лучшего друга и соратника за свою дочь.
Юлия уже знала, что делать, и вскоре ее супружеское ложе скрипело от наплыва любовников на весь Рим. Не было для сплетников более плодотворной темы, чем развлечения развратной дочки главного борца за добродетель. За нею охотились папарацци того времени, и легенды о ее похождениях так же наполняли умы римлян, как теперь журнальные и телевизионные сплетни о всяческих «звездах» — головы наших несчастных современников, и так же отвлекали внимание плебса от реальных проблем своей жизни. Но при всем том, любвеобильная Юля в полной мере смогла угодить отцу. За девять лет она родила пятерых детей, причем трех мальчиков. И все они на удивление целой стране походили на Агриппу. Плодородная красавица не смущалась своей славы и без лишней скромности остроумно объясняла эту загадку природы, заявляя, что она никогда не берет на борт пассажиров, не заполнив предварительно трюма. Видимо, Агриппа не вынес такого счастья и отошел в более спокойный мир. Тогда настал черед Тиберия вкусить плода чресл принцепса.
К тому времени личная жизнь Тиберия устроилась. Он был счастливо женат на Випсании Агриппине, дочери мужа Юлии, имел сына, ждал дочь, но предусмотрительный Август повелел ему развестись. Что было для Тиберия большей трагедией: расставание с любимой женой или необходимость жить с высокопоставленной потаскушкой, которая еще в детстве и юности причинила ему многие страдания? А мог ли он ослушаться принцепса? Только ценою государственного переворота! Проще все-таки было перевернуть собственную душу. Правда, Юлия поспешила успокоить новую жертву относительно своей нечистоплотности: она такая же, как все, только знаменитая. По ее суждению, все женщины, как и мужчины, развратны, просто публика знает лишь о похождениях великих. Бывают такие гнилые времена, когда подобные лозунги находят доверие и даже принимаются на ура. Но Тиберий на собственном опыте жизни с Випсанией знал, что это не так. Ему хотелось покончить с собой, но Ливия требовала от него царствованья, и он подчинился ей и Августу, подчинился так же, как некогда его отец, как подчинялись «советам» доброго принцепса все люди необъятного римского мира.
В результате произошедшей смены состава, семья Тиберия существенно выросла. Вместо выбывшей Агриппины явилась блистательная Юлия в окружении сонма бравых поклонников ее таланта, а малолетний Друз обрел трех братиков и двоих сестричек. Так Тиберий стал отчимом будущих соперников в притязаниях на трон. Ему тогда было тридцать лет, и он уже обрел опыт придворного лицемерия. Помогала ему освоиться в новой роли и Ливия. Она приветствовала произошедшие изменения, хотя всегда ненавидела Юлию, как существо, из-за которого она не могла целиком завладеть сердцем Августа и которое плодило конкурентов ее Тиберию. Однако теперь, помимо того что сама она была женою принцепса, ее сын стал мужем дочери монарха, а опасные внуки государя оказались в их семье. Такой расклад позволял Ливии надеяться, что если не сын, то хотя бы ее будущий внук станет правителем, и она всячески поощряла Тиберия наладить отношения с Юлией.