Незрячие муравьи — и те преследуют блаженство.
В общем, все создания одно за другим
Спешат, кто быстрее, кто медленнее, к блаженству».
И все же переживание состояния врожденного блаженства вынести нелегко:
«Хотя есть много тяжких страданий,
Нет блаженства мучительнее этого».
Концептуальная конкретизация объектов мешает постижению глубочайшего состояния экстаза, порождая привязанность к поверхностным, нереальным преувеличениям. Эта привязанность мешает пребыванию в состоянии блаженства, устраняющем эмоциональные самообманы. Нас преследует заблуждение о том, что обычная сознательная жизнь связана только с грубыми и поверхностными вещами и что не стоит обращать внимание на более утонченные состояния, на которых основаны и сознание, и все явления. Нам неизвестно, откуда берется сознание и куда оно уходит.
Обычные существа так привязаны к поверхностным состояниям, что переход на более глубокие уровни может сопровождаться даже страхом смерти; когда начинают проявляться более глубокие состояния и поверхностные уровни растворяются, как во время умирания, у нас начинается паника от страха, что пришел конец, и из-за своего страха мы бессознательно «падаем в обморок». Монгольский ученый Наванг Кэйдруп, живший в конце XVIII — начале XIX века, в своем труде «Повествование о смерти, промежуточном состоянии и перерождении» говорит о том, что во время манифестации ясного света смерти обычные существа боятся умереть. Способность манифестации ясного света внушать страх напоминает характерные чувства благоговения и «инаковости», которые мировая культура часто ассоциирует с различными видами глубинного религиозного опыта.
Тот факт, что ум ясного света, вызывающий благоговейный ужас при первой его манифестации, являет собой конечную природу человека, наводит на мысль о том, что «инаковость» и страх, связанные с его манифестацией, не присущи его природе, а возникают из-за неопытности необученных учеников. Необычность, странность нашей собственной природы — не что иное, как заблуждение, и мы ошибаемся, полагая, что то, что в действительности лишь искажение ума, заложено в его природе. Эти искажения оказывают на нас такое сильное воздействие, что при манифестации основного сознания во время оргазма или смерти мы не можем сосредоточиться на переживаемом опыте. Чем больше искажено наше мышление, тем сильнее наш страх перед фундаментальным состоянием.
Гедун Чопел рекомендует использовать сексуальное наслаждение для познания этого глубинного фундаментального состояния — сердцевины всего сознания:
«Увы, царь наслаждений дарит дорогу жизни Лишь женщинам этого мира.
Не трать жизненную силу на стремление к твердому и постоянному, Отнеси ее в водоворот страсти на волнах любви».
«Твердое и постоянное» здесь означает чрезмерно конкретизированные явления, на которые мы тщетно возлагаем свои надежды. Вместо того чтобы полагаться на иллюзии, нужно позволить силе, направленной на стремление к твердости, постоянству, раствориться в круговороте любви. Это глубочайшее блаженство, которое на первых порах кажется нам невыносимым, — источник мощнейшей энергии, свободной от двойственности субъекта и объекта.
6. Любовная этика
Внутренняя структура «Трактата о страсти» зиждется на этических принципах любви. Главные составляющие любовной этики — признание основных фактов (включая и те, что рассматриваются в контексте страдания), отказ от насилия, лицемерия и обмана. Этика любви призывает партнеров к взаимному уважению и заботливым, чутким отношениям, без которых немыслимы уют и счастье домашнего очага. Обсудим эти темы.
Подчеркивая, что все мы были зачаты в процессе полового акта, Гедун Чопел призывает своих читателей признать существенный факт, который нередко игнорируют религиозные системы, подавляющие сексуальную экспрессию:
«Если бы их не объединяло совокупление, представители противоположных полов существовали бы отдельно друг от друга. Мир раскололся бы на две части, которые, несомненно, жили бы во вражде и раздорах. Монахи, заточившие себя в уединенные жилища, не способны это оценить, но даже взаимозависимое происхождение, в котором достигаются восемнадцать свобод и благоприятных факторов, в первую очередь основано на этом. Говорят, что, если отменить секс, этот мир через секунду совершенно опустеет. Если бы не было людей, откуда взялись бы монахи и буддийское учение?»
В буддизме принято считать, что человек, у которого есть все условия для успешного духовного развития, обладает необходимыми свободами и благоприятными факторами. Свобода[78] предполагает отсутствие восьми негативных состояний:[79]
1. Воплощение в аду;
2. Воплощение в мире голодных духов;
3. Рождение животным;
4. Рождение в нецивилизованном месте;
5. Воплощение с дефектами органов чувств;
6. Воплощение в среде, где насаждаются ложные взгляды;
7. Рождение в мире богов-долгожителей;
8. Рождение в мировой системе, где не было Будды.
Благоприятных факторов десять; первая группа — это пять условий внутри нас:
1. То, что мы родились в человеческом теле;
2. То, что мы родились в месте, где процветает буддийское учение;
3. То, что органы чувств (речь, слух, зрение) в порядке;
4. То, что мы не совершили пять необратимых поступков, которые после смерти сразу же повергли бы нас в пучины ада: убийство отца, убийство матери, убийство Победоносного, пролитие крови будды с дурными намерениями и внесение раздора в духовное сообщество;
5. То, что мы имеем веру в буддийские писания.
Вторая группа — обстоятельства, исходящие из внешней среды:
1. Посещение Будды;
2. То, что он преподал нам превосходное учение;
3. То, что его учение сохранилось;
4. Наличие его единомышленников;
5. Наличие сочувствующих людей, которые относятся к другим с любовью и состраданием и тем самым их обучают.
Не без иронии Гедун Чопел замечает, что, если буддисты так высоко ценят подобный образ жизни, им следует ценить и половой акт, без которого всего этого просто бы не существовало. Он продолжает иронизировать:
«Два высших существа и шесть ученых, подобных украшениям, появились на свет в стране Индия. Наставник (Бона) Шен-рап родился в области Ол-мо. Император династии Мин родился во дворце в Китае. Нет нужды объяснять, откуда все они взялись на самом деле».
«Два высших существа» — это Гунапрабха и Шакьяпрабха, прославленные индийские ученые, посвятившие себя изучению свода дисциплинарных правил — одной из частей текстов Будды. «Шестью украшениями» называют индийских ученых, разработавших основополагающие принципы буддийской философской традиции, — Нагарджуну, Арьядеву, Асангу, Васубандху, Дигнагу и Дхар-макирти. Хотя они родом из разных мест, все они вышли из материнской утробы. О том же:
«В небуддийских книгах сказано, что каста брахманов вышла из уст Брахмы. В это сложно поверить, зато ни один человек, будь он умен или глуп, не станет отрицать, что все четыре касты произошли из женского детородного органа».
Он осуждает запреты, противоречащие человеческой природе:
«У каждого мужчины должна быть женщина, а у каждой женщины — мужчина. И те и другие хотят секса. Есть ли Шанс у тех, кто живет по правилам? Может ли сакральная или светская мораль подавить естественные человеческие страсти, открыто запрещая дозволенное, а тайно поощряя недозволенное? Есть ли справедливость в том, что пороком объявляется блаженство, по природе своей неотделимое от нервной структуры пяти чакр в ваджрной обители шести сущностей?»
«Пять чакр» — это нервные центры, расположенные в районе макушки, горла, сердца, пупка и основания позвоночника. «Ваджрная обитель» — тело, а «шесть сущностей», в соответствии с одним толкованием, — земля, вода, огонь, ветер, каналы и капли. По другому толкованию, это кость, костный мозг и регенеративная жидкость, полученные от отца, и плоть, кровь и кожа, полученные от матери. Во время обычного полового акта сущностные жидкости нервной структуры сливаются в один поток и проходят через определенные центры, порождающие наслаждение, а в тантрической йоге при концентрации на этих центрах манифестируются утонченные уровни ума. Гедун Чопел утверждает, что, поскольку подобные священные постижения являются результатом естественных процессов нашего организма, этот природный дар следует ценить и почитать.