Шерлок Холмс сорвал уже шестую картину и вдруг крикнул:
— Вот здесь!
И, действительно, рев теперь еще более усилился.
Стена в этом месте казалась недавно замурованной. Шерлок Холмс провел по ней рукой — она была еще мокрой.
— Здесь недавно заделано отверстие! — воскликнул он. — Давай нож Гарри!
Сыщики принялись выламывать стену. Их труды увенчались успехом скорее, чем они могли ожидать. Едва только они вынули несколько камней, как стена сама собою провалилась и сыщики очутились перед большим отверстием.
Они увидели нечто ужасное, от чего волосы становились дыбом.
Гарри отскочил назад и закрыл глаза руками. Шерлок Холмс тоже отступил назад, сжимая кулаки, и так сильно прикусил нижнюю губу, что на ней показались две капли крови.
В стене лежал полураздетый труп рыжеватой, некогда очень красивой женщины.
Это была та самая женщина, которую сыщики видели из окна своей квартиры.
Она была страшно обезображена. Глубоких ран на ней не было, но все лицо и руки были покрыты запекшейся кровью. По положению головы Шерлок Холмс увидел, что женщина была убита точно таким же образом, как профессор Кларк.
Кровавые царапины, однако, произошли от другой причины.
Дело в том, что в ногах трупа лежала маленькая, безобразная собака, которая все еще не смела выскочить из своей темницы.
По всей вероятности, преступники не заметили, что замуровали ее вместе с трупом женщины.
Собачка и выдала сыщикам ужасную тайну своим диким воем.
Шерлок Холмс все еще не мог оправиться от сильного потрясения. Вдруг перед ним появилась какая-то фигура и он увидел безобразную рожу того чудовища, на которое Гарри впервые обратил внимание.
Урод яростно оскалил на него зубы.
— Вот убийца! — крикнул Гарри и уже хотел было броситься на урода.
Но почти в тот же момент в галерею вошел Слип, как раз тогда, когда Шерлок Холмс удержал Гарри за рукав и тем предупредил свалку с уродом, несомненно обладавшим огромной силой.
Слип и полицейские чины явились на произведенный сыщиками шум швырянием картин на пол.
Слип остановился и взглянул на царивший в галерее беспорядок. Потом он обратился к инспектору со словами:
— Я давно подозревал нечто подобное, но все-таки не ожидал, что профессор Кларк совершит такое ужасное преступление, чтобы избавиться от своей жены!
Слова эти вызвали всеобщее изумление.
Не только полицейский инспектор и полисмены, но и Шерлок Холмс с Гарри были озадачены.
— Что вы сказали, м-р Слип? — воскликнул Шерлок Холмс. — Эта несчастная была жена профессора Кларка?
— Да! Я имею возможность доказать это, так как соответствующие документы находятся в моих руках!
— Профессора все считали холостяком! — возразил Шерлок Холмс. — Почему же именно только вы один пользовались его исключительным доверием?
Слип как-то странно повел губами и после короткого раздумья ответил:
— Вас это удивляет? Я много лет работал вместе с профессором Кларком и весьма естественно, что между нами установилось известное сближение, тем более, что мы работали над достижением исключительной цели!
— И вы утверждаете, что профессор убил свою жену?
— Утверждаю! Неужели вас не удивляет, что профессор никогда не говорил о своей жене и что он много лет держал ее взаперти?
— Да, это странно, — заметил Шерлок Холмс, — но еще более странно то, что она была убита тем же самым приемом, каким убит и сам профессор!
Слип только пожал плечами.
Вдруг полицейский инспектор обратил внимание на странную фигуру, появившуюся за спиной сыщиков, по-видимому, с намерением накинуться на них.
Инспектор и полисмены вздрогнули при виде этого урода не менее самого Гарри, но инспектор быстро оправился и спросил:
— Кто вы такой?
— Это Тибо-Тиб, сын покойного профессора Кларка! — вместо урода ответил Слип.
В другое время этот ответ мог бы только возбудить смех. Но один чудовищный вид этого урода и страшный взгляд его, возбуждали страх и ужас.
Инспектор посмотрел на Слипа, потом на Шерлока Холмса и переспросил:
— Как? Это сын профессора Кларка?
— Совершенно верно! — подтвердил Слип.
— Но позвольте, — воскликнул инспектор, — ведь это просто невозможная вещь.
Слип снова пожал плечами.
— Но почему же, — сказал он, — профессор обращался с этим господином, как с равноправным членом семьи? Держал его у себя в доме? Постоянно имел с ним общение? Молодой м-р Кларк ничем не был связан в своих поступках, он ел с нами за одним столом — словом, мне кажется, что профессор своим поведением в достаточной степени доказал, какое участие он принимает в этом господине, а нотариальное подтверждение того, что я говорю, вы найдете у нотариуса Кронвеля!