– Когда ты говоришь «кто-то», имеется ввиду не совсем дичь? Я права?
– Похоже на то. Запри дверь и никому не открывай, я скоро вернусь.
– Грегор Кларк, ты собираешься бросить меня тут одну как нашалившую девчонку? Не забыл зачем мы приехали? Или ты стал всесильным, чтобы в одиночку справиться с целым кланом?
Лесничий застыл на месте и медленно повернул к своей спутнице голову. Он не хотел разговаривать на эту тему, и так понятно, что оставлять ее опасно, но вести за собой – опасно вдвойне. Пока оборотни не знают о хранительнице, пусть так и остается до часа Х. Дверь хлопнула, и он быстрым шагом направился в чащу, только однажды бросив взгляд на зимовку. По возвращении его будет ждать женщина, ради которой стоит остаться живым и невредимым, а значит надо опередить тех, что бродит неподалеку и поставить их на место.
Пока лесничий двигался к месту предполагаемой поимки, ему показалось, что ожил весь лес. Птицы, которых спугнуло присутствие оборотней, покинули насиженные места и проносились над головой, стряхивая с веток охапки снега, живность тоже старалась убраться подальше. В отдалении прозвучал и снова застыл вой… новый голос, который он не слышал раньше. Грег поспешил, ориентируясь на ему одному понятные знаки, но вскоре вынужден был замедлить шаг. Снег был испещрен следами, волчьими и человеческими. Тут побывало как минимум трое, а еще кто-то наматывал круги на расстоянии. Наконец он нашел и место происшествия – раскрытый капкан, в который недавно угодила чья-то нога. Пятна крови на снегу указывали направление – тройка удалилась в сторону селения, но потом один их них как будто растворился в воздухе. Не преобразился, оставляя звериные отпечатки, а просто исчез.
Дальше шли только вдвое неизвестных и преследовать их не имело смысла, зато стоило прислушаться к тому, кто прятался за спиной, а эта сущность внимательно за ним следила. Кларк вытащил нож и уложил его в ладонь, готовый к внезапному нападению и как раз вовремя, потому что из ближайших зарослей орешника послышалось приглушенное рычание. За время лет жизни в лесу Грег установил четкие границы с Тидвульфами. Они не приближались и не нападали на него, он тоже сохранял нейтралитет, хотя следил за каждый шагом стаи. Значит, либо это Кокс, потерявшаяся в заповеднике, либо чужой. Долго размышлять над этим не пришлось, мощный прыжок животного – и огромное тело, заросшее густой шерстью, сбило лесника с ног. Завязалась короткая борьба, несколько раз блеснуло лезвие ножа, жалобный скулеж сменил рычание и Грег с трудом сбросил с себя крупного зверя.
Волк не был похож на Тидвульфов. Весь их клан имел черный окрас и ярко-желтые глаза. Это существо было серым – соль с перцем, с более длинными конечностями и мощным торсом. Оборотень продолжал хватать воздух пастью, но постепенно все больше приобретал сходство с человеком. Грегу удалось отползти в сторону и подобрать дробовик. Он пострадал от когтей, которые разорвали одежду и оставили на коже глубокие порезы, но зубы зверя не дотянулись до шеи. Когда животные признаки почти исчезли, лесник прицелился в сердце неизвестному и хрипло заговорил первым.
– Ты на чужой земле, поэтому я спрошу только раз – кто ты такой?
– Мое имя ничего тебе не скажет, – получеловек прикрывал волосатой ладонью рану в боку. – И я не боюсь!
– Напрасно. Я знаю куда целиться, а на ноже серебряное напыление, так что либо ты говоришь, и я даю тебе время уползти отсюда подальше и исцелиться, либо я добью тебя на месте. Говори!
– Скоро это лес будет нашим! А потом и город… – он понес какой-то бред о всевластии Вервульфов, глаза закатились и изо рта повалила пена.
Добивать зверя не пришлось, дозы серебра хватило, чтобы отравить его волчью кровь. Грег опустился на одно колено и поднял голову оборотня за подбородок.
– Почему вы здесь? Вам же не нужна война? – он стиснул пальцы.
– Нет, нам нужна…. – оборотень не договорил и его голова бессильно упала.
– Кокс… – закончил Грег.
У него плыло перед глазами, обратить его и заставить трансформироваться напавший зверь не мог – защита ведьмы-хранительницы работала отлично, но яд струился по крови и наполнял окружающее пространство несуществующими образами. Черные стволы искривлялись и пришли в движение, рядом возникали и исчезали тени людей и животных, из кустов смотрели желтые глаза давнего враг, а в голове звучал голос, принадлежащий Соне. Слова были неразборчивыми, они то доносились издалека, то совсем терялись среди шума ветвей и завывания ветра, пока, наконец, щека лесника не коснулась холодной поверхности снега.