– Какая слабая шея! – прохрипел голос существа, обдавшего ее зловонным дыханием. – Я могу сломать ее одним пальцем! Но я дам тебе шанс, если ты перейдешь на мою сторону, я тебя пощажу! Рано или поздно мы возьмем верх и вот тогда я убью всех!
– Свою плоть и кровь тоже?
– Она больше не Вервульф!
– Тогда я тоже дам тебе шанс. Уходи сейчас и я отпущу твоих волков. Я даже закрою вас от Тидвульфов!
Он рассмеялся. Невероятно, даже сейчас ведьма была готова умереть, значит сила ее кодекса была выше страха смерти или причина крылась в чем-то еще? Он прислушался и замер, остановив мертвую хватку своих лап.
– Две жизни… Ну что же, это будет достойным наказанием! Когда она подрастет, ты узнаешь что такое зов крови… Тогда я вернусь и заберу самое дорогое, что у тебя есть! – Дирк Вервульф оттолкнул ее от себя и издал неистовый вой, от которого по коже пробежала дрожь. Не волк и не человек – настоящий средневековый оборотень, он метнулся в темноту, увлекая за собой тех, кто еще не попал в ловушку.
Грег заметил чернеющую тень и развернулся к ней лицом, чувствуя, как его испепеляет ярость. Патроны закончились, и он отбросил ружье, как ненужный мусор, вооружившись любимым мачете. Двор был усеян убитыми, и они понемногу возвращали себе человеческий облик, становясь даже еще более жуткими во время последней трансформации.
– Сзади! – голос Сони перекрыл шум, предупреждая Грега об опасности и тот успел всадить нож в глотку серой твари. Он еще держал тушу навесу перед собой, когда в нескольких метрах от него возник Бо. Полицейский вскинул ружье и нажал на курок, наблюдая как два тела – волчье и человеческое падают на снег, как в замедленной съемке. Голова Грега коснулась земли, глаза удивленно расширились, а на губах застыли непроизнесенные слова. Когда Соня прорвалась к нему, Кларк лежал неподвижно, глядя в черное, усыпанное звездами небо. Она упала на колени рядом с лесником, провела пальцами по умиротворенному лицу и сцепила зубы, подавляя слезы. Горе такой силы стало последней каплей – отправной точкой для того, что случилось дальше.
Фигура хранительницы, до сих пор терявшаяся среди толпы, словно выросла в размерах. Ее лицо изменилось до неузнаваемости и на него было страшно смотреть. Купер опустил ружье и развел руки, давая понять свою непричастность к случившемуся, но черные как угли глаза почти пригвоздили его к земле. С губ Сони сорвался крик – такой оглушительный, что люди вынуждены были зажать уши, а обезумевшие волки потеряли способность двигаться. Пять поколений ведьм давали ей власть, доступную только раз в жизни – уничтожающую своей мощью силу.
Она прижала руки к груди, опустила взгляд на распростертого на снегу Грегора и выбросила ладони перед собой, посылая ударную волну, которая вырвала их с корнем деревья, подняла в воздух и швырнула прочь людей и волков, а потом подожгла вместе со всем, что способно вспыхнуть. Ревущее пламя заполонило все пространство, а едкий дым одного за другим уложил Вервульфов. Рухнув на колени посреди этого ада, Соня дала волю слезам – черные от копоти они катились по ее лицу и загораживали от тех, ради кого она пожертвовала своей половиной.
Эпилог
Черноволосая девочка сидела на крыльце дома и пристально всматривалась в какой-то предмет. Потертый от времени амулет равномерно покачивался на шнурке и вращался: волк, готовый к атаке на одной стороне и кольцо древних рун на другой менялись местами.
– Рисс, ты опять берешь без спроса вещи! Придется тебя наказать, это же не игрушка!
– Прости, мам, но он такой странный, как будто живой! – девочка сжала медальон в ладони и ей показалось он стал теплее.
Пока она мечтательно смотрела вдаль, рядом присела женщина, до сих пор занимавшаяся садом, сняла рабочие перчатки и погладила дочку по голове.
– Конечно, живой! Ты должна была это почувствовать, правда?
– И он когда-то станет моим? – в серых глазах загорелся радостный огонек.
– А как же! Мне он достался от бабушки, а ей – от матери, и так уже много-много лет подряд!
Соня поцеловала макушку Рисс и вздохнула. Скоро ей исполнится десять, и она сделает свои первые шаги на пути ведьмы-хранительницы, а пока просто играет с амулетом, даже не подозревая о его невероятной силе. Медальон до сих пор хранил след от пули – маленький кратер с синими вкраплениями волчьего аконита, память о роковом выстреле Купера. Если бы этот магический кусочек серебра не стал преградой, сердце Грегора остановилась бы навсегда.