На черном топе нельзя было увидеть кровь, только лужица алой жидкости под стулом увеличивалась в размерах, свидетельствуя о тяжелом ранении. Помощь приехала вовремя. Врачи, к изумлению музыкантов, обнаружили в Сандре признаки жизни и, погрузив ее и Монику на носилки, отнесли в «Скорую». Кристоф отнес Ульрику на руках туда же и, договорившись с Рихардом о распределении обязанностей, отбыл в больницу.
Теперь, продвигаясь по ярко освещенным коридорам больницы Палм-Бич словно сомнамбула, он думал о том, что все пошло наперекосяк, разрушилось, словно карточный домик.
Кристофа он увидел сразу. Тот сидел, сгорбившись, на мягком больничном сидении, обитом затертым плюшем темно-рыжего цвета. В руках Шнайдер держал два бумажных стаканчика с кофе. Услышав шаги, барабанщик повернул голову к Рихарду и протянул ему один из стаканчиков. Как Круспе и ожидал, напиток уже успел изрядно поостыть.
— Ну что? — спросил Круспе, присаживаясь рядом.
— Сандра в коме. Дежурный врач считает, что повреждения внутренних органов достаточно серьезные. Ей сделали операцию, пуля чудом не попала в сердце, зато прошила насквозь левое легкое, повредила артерию. Она потеряла много крови, и еще не известно, поправится ли девушка или нет.
Рихард сделал глубокий вдох и опустил глаза на руки. На них как-то попала кровь, и он стал рассеяно оттирать ее.
— А Моника?
— Ей только что сделали рентген и томограмму. Говорят, у нее довольно сильное сотрясение мозга, однако она поправится.
Кристоф замолчал, да и Круспе больше не задавал вопросов.
Вдруг дверь напротив открылась, и оттуда, шатаясь, вышла Ульрика. Ее волосы были растрепаны, лицо — бледным, глаза — запавшими. Устало потерев висок, он села между мужчинами. Сочувственно сжав руку Рихарда, она перевела взгляд на Шнайдера:
— Почему ты здесь? — едва слышно прошелестела Шмидт.
— Тебе лучше поехать домой, — уклонился от ответа Кристоф.
— Согласна. Но тебе тоже нужен отдых.
— Мне нечего делать в гостинице, — парировал он.
Ульрика замолчала, подбирая слова, затем, убрав руку от Рихарда, положила ее на щеку барабанщика:
— Тогда, оставайся со мной.
Не успев как следует изумиться такому предложению, Кристоф услышал резкий мужской голос:
— Прошу прощения, но мне необходимо переговорить с вами.
Все трое синхронно повернулись и уставились на Брендана Шелла с неподдельным изумлением:
— Детектив? Мне кажется, я все с вами обсудил, — произнес Круспе, поднимаясь с места.
Следователь сделал ему знак садиться, и сел на кушетку напротив.
— Извините, но, скорее всего, я неправильно выразился. Я здесь для того, чтобы переговорить с мисс Райан.
— С Моникой? — с тревогой переспросила Ульрика. — Но ведь вы не…
— Надеюсь, что нет, — успокоил девушку Шелл. — Однако, такие дела не следует пускать на самотек. В любом случае, это будет не единственный разговор с вашей подругой, мисс. Возможно, она видела нападавшего…
— Насколько я знаю, сэр, — вмешался Кристоф, успокаивающе гладя Шмидт по руке, — Моника получила сильный удар в затылок, что свидетельствует о том, что нападавший, кем бы он ни был, ударил ее сзади. Вряд ли она могла его увидеть. Тем более, сейчас она все еще без сознания, и врачи не допустят вас в ее палату.
— Возможно. Хорошо, придется отложить все вопросы на завтра. Однако, сейчас я хотел бы поговорить с вами двумя, — Брендан без обиняков указал пальцем на Шнайдера и Шмидт. — Может, вы мне пока расскажете, что вам известно? Возможно, у девушек были какие-то враги? Если я получу от вас сейчас исчерпывающую информацию, то оставлю на некоторое время мисс Райан в покое. Ей сейчас ни к чему лишние вопросы.
Кристоф, вскипев от негодования, поднялся со своего места и угрожающе навис над следователем.
— Детектив Шелл, послушайте, неужели это такая необходимость — устраивать допрос в больнице? Мисс Шмидт в крайнем напряжении, она упала в обморок, когда увидела своих подруг в таком состоянии. У меня и Рихарда тоже не самое радужное настроение — мы ждем результатов анализов мисс Райан, а также следим за всеми новостями, касающихся мисс Джонсон.
— Мне очень жаль, но…
— Нет, детектив. Никаких вопросов сегодня — ни нам, ни Монике. Прошу вас по-человечески, дайте нам немного покоя, оставьте все свои бюрократические штучки на завтра.
В этот момент в коридор вышел врач, и Ульрика, превозмогая слабость, поднялась с места и спросила:
— Как она? Как Моника?
— Она пришла в себя, опасность отступила. У нее серьезное сотрясение мозга, но она держится молодцом.
Шмидт облегченно вздохнула и спросила:
— Можно мне навестить ее?
Не успел доктор открыть рот, как Шелл поднялся с места и с упорством танка двинулся к палате:
— Пожалуй, это мне следует с ней потолковать, — Брендан предъявил значок, и врач без проблем пропустил его. Едва дверь за его спиной захлопнулась, Ульрика тяжело села на место.
— Мой вам совет, мисс Шмидт: отправляйтесь домой и хорошенько выспитесь. Вам нужны силы. Вы ничем не сможете помочь своим подругам, тем более, доводя себя до нервного истощения.
— Я отвезу ее домой, — твердо пообещал доктору Кристоф и мягко приобнял Ульрику за плечи. — Пойдем.
Девушка не сопротивлялась. Кивнув на прощание Рихарду, она позволила Шнайдеру вывести себя из больницы, усадить в такси. Сообщив адрес, Шмидт молчала всю дорогу, уткнувшись лицом в плечо мужчины. Кристоф нежно поглаживал Ульрику по спине и волосам, даря столь желанное успокоение.
Такси остановилось. Мужчина помог девушке выйти из машины, и они вместе поднялись на шестой этаж. Кристоф взял ключ из ослабевших пальцев Ульрики, открыл дверь и, поддерживая спутницу, завел ее в дом. Шмидт, уже более твердой походкой, взяла курс на спальню. Обернувшись на пороге, она прошептала:
— Не оставляй меня одну…
Шнайдер кивнул, и зашел вслед за ней. Дверь закрылась, и дом погрузился в блаженную тишину.
***
Войдя в палату, Шелл увидел Монику. Бледная, с усталыми воспаленными глазами и перебинтованной головой, она казалась хрупкой и беспомощной. Брендан почему-то подумал, что девушке пришлось выбрить часть волос на затылке, чтобы обработать рану.
«Жаль портить такую красоту. Такой красивый песочный цвет…»
— Мистер Шелл? — едва слышно проговорила Моника, сосредоточив взгляд на детективе. — Почему вы здесь?
— Извините за беспокойство. Я не отниму у вас много времени. Просто расскажите мне, что произошло там, в гараже.
Райан поморщилась от боли и перевела взгляд на капельницу:
— Я хочу все забыть. Забыть как можно быстрее. Это все так нереально, как будто я попала в кошмарный сон…
— Прошу вас, мисс Райан, расскажите мне. Все, что помните, каждую мелкую и незначительную деталь, которую только можете вспомнить.
Моника отвернулась от детектива, и он не увидел, как по ее щеке потекла слеза. Затем, взяв себя в руки, девушка произнесла:
— Он убил Сандру. Выстрелил в упор, она даже не успела ничего понять.
— Кто «он»? Вы видели нападавшего?
Девушка покачала головой и вновь поморщилась от боли:
— Нет, я не видела. Только услышала выстрел, а потом меня ударили по голове.
— Почему вы остались один на один с потерпевшей?
— У нас было такое себе застолье — мы отмечали выступление группы на пляжном рок-фестивале.
— Кто «мы»? Поконкретнее.
— Моя группа и группа Rammstein. Потом, ближе к полуночи, все разошлись, остались только мы с Сандрой, Ульрика, ну и Рихард Круспе с Кристофом Шнайдером. У нас кончилась выпивка, и Сандра попросила кого-нибудь сбегать в супермаркет. Ушли все, кроме меня.