Милочка, повинуясь прошла внутрь и слегка нагнулась, чтобы помочь Тимофею в поисках своего смартфона.
В этот самый момент дверь камеры захлопнулась.
— Что это? — девушка с опаской спросила Василькова.
— Ничего страшного, наберите «392», замок разблокируется.
Милочка развернулась и подсветив телефоном Василькова, попыталась ввести код.
«Не работает».
— Ничего не происходит! Вы уверены, что это тот самый код?
— Не может этого быть! Вы же сами видели, как я открыл дверь…
Как бы Васильков не старался, кодовый замок только пиликал, а блокировка не снималась.
Мужчина обернулся и заметил нарастающий ужас в глазах Милочки, которая только что посмотрела на температурный режим внутри камеры.
— Отставить панику! — приказа Васильков и быстро перехватил свой телефон из рук Борщовой.
Сеть не ловила, но экстренный вызов, еще никто не отменил.
Дурацкая ситуация. Сейчас самое главное выбраться. Не паниковать.
— Тимофей Павлович, сколько у нас времени? — Милочка обхватила себя руками за плечи, стараясь согреться.
— Мы продержимся… — кивнул Васильков и приблизился к девушке.
Глава 10
Звук сирен заполнил все пространство у проходной, охранник покинул свое убежище и растерянно посмотрел на несколько машин МЧС.
— Мы никого не вызывали!
— Вы, нет, а вот ваш директор из холодильника, даже очень! — серьезно проговорил один из спасателей, и отодвинул мужчину в сторону. — Где цех?
— Там, — Иванов ткнул рукой во второй корпус.
— Ребята, быстрее!
Группа МЧС из трех человек пересекли проходную, счет шел на минуты.
— Ой, е-е-е… — протянул охранник и бросился назад в свою каморку. Забежав внутрь, мужчина схватил телефон.
— Зинаида Сергеевна, срочно в цех! У нас люди в холодильнике замерзают.
Женщина бросила встревоженный взгляд на кабинет директора и посмотрела на часы. Потом она заглянула к Борщовой, но, девушка до сих пор не вернулась. Предчувствие беды, страшным чудовищем рвалось наружу. Зинаида Сергеевна, быстро извлекла из сумки блистер с таблетками, выдавив одну, на ладонь, впопыхах сунула под язык.
Несколько теплых пледов (сувенирка для гостей с фирменной символикой), кипяток из кулера, этого должно хватить для оказания первой помощи.
Зинаида Сергеевна чувствовала себя львицей в клетке, у которой отобрали львенка. За тот год, что Тимофей поселился в ее доме, он стал для нее не просто директором и постояльцем, а сродни сыну. Дочка давно съехала от женщины к мужу, и выехала за границу. Да и отношения у них разладились. Рождение внуков, тоже прошло незамеченным, дочь не посчитала нужным сообщить об этом матери. Новости о детях дошли через общих знакомых, от этого становилось только гадко, практически до тошноты. Ее малышка Минчжу выросла и стала прекрасной женщиной (только абсолютно чужой), в ее чертах она видела всегда только его… Своего Лонгвея. О своем браке с дипломатическим представителем из Китая она старалась не вспоминать. Зачем теребить старые раны?.. Ей тогда еле удалось вернуть вкус к жизни, больше хотелось камнем вниз и на дно. Благодаря дочери, не свершилось непоправимого. Поэтому по-матерински, Зинаида давно простила Минчжу, у той наверняка откроются глаза, когда она полностью прочувствует свой новый статус — мать.
— Что-то случилось? — в дверном проеме появилась Воронцова. Казалось, Елена только и ждала, чтобы задать свой вопрос.
Некогда было размышлять, каким ветром в очередной раз девушку занесло в приемную. Хотя, ответ напрашивался сам собой: неразделенная любовь — хуже проклятия. Правда, Зинаида Сергеевна больше склонялась к одержимости и навязчивой идее, нежели любви, со стороны Воронцовой.
— Пойдешь со мной! — женщина ловко перекинула пару пледов в руки девушки.
— А кипяток для чего?
— Некогда рассказывать… Идем!
***
Сначала Тимофей вызвал подмогу, мысленно матерясь от всего происходящего. Очень уж ему не хотелось пугать Людмилу, поэтому сдерживался, как мог. «Очевидное и невероятное» то, что сегодня приключилось в стенах цеха. Расскажи кому не поверят! Каким образом могло, так быстро заклинить кодовый замок, непонятно…
— Пообещали приехать в течение получаса, — ободряюще проговорил Васильков, сбросил звонок и еще ближе придвинулся к Борщовой.
Девушка походила на замершего воробушка в лютый мороз, уже более заметно постукивала челюстью, стараясь, как можно сильнее растирать свои ладони, руки, лицо.