Особенно тяжело было сознавать, как мало времени прошло между их первой встречей и гибелью Хоменко. Труш остановил его 26 января и серьезно раздумывал, не конфисковать ли ружье. 29 января Хоменко встретился с тигром.
Теперь, спустя почти два года, погиб Марков. И снова Труш задумался о том, что от его, Труша, интуиции зависели жизнь и смерть человека. Пока он, Лазуренко и Горборуков разглядывали истоптанный подтаявший снег, пытаясь различить следы тигра и человека, Бушу и безутешным друзьям Маркова пришлось собрать его останки на одеяло, которое Зайцев принес специально для этого. Они все были охотниками, им доводилось видеть мертвых животных, доводилось убивать самим. Но Марков был человеком, близким другом, а сейчас его тело, разодранное на кусочки враждебной силой, выглядело так, словно его раскидало взрывом. Собирать и складывать воедино разрозненные части было невыносимо; мужчины делали свое дело медленно, словно в оцепенении. «Надо постараться отыскать все кости, — бормотал Онофрейчук себе под нос. — Надо найти все, что можно, и похоронить».
Мудрый закон жизни «делай что должно, и будь что будет» постигается дорогой ценой. Этот навык выживания имеет прямое отношение к Судьбе, а в России, где на протяжении веков люди очень немногое могли изменить в своей доле, Судьба имеет большое значение. Она может быть стервой, а может, как обнаружили Зайцев, Дворник и Онофрейчук, прийти в образе тигра. К тому моменту всем присутствующим стало очевидно, что это был не рядовой случай в лесу, за ним стояло что-то большее, нежели простое невезение или трагическая беспечность. Чем Марков заслужил подобное? У друзей, спрятавших его дробовик до приезда Тигров, имелись свои соображения на этот счет.
Разбирая залитую кровью одежду, участковый Буш обнаружил пустые ножны и миниатюрную полевую аптечку — единственное, что осталось при Маркове после встречи с тигром. «Вы не видели ножа?» — поинтересовался Буш.
«Где-то в лесу, — тут же отозвался Онофрейчук. — В снегу лежал». Буш был молод, но не глуп. Он понимал, что где бы ни находились нож и ружье, они должны быть рядом. Решив заняться этим позже, Буш открыл аптечку: никаких бинтов или лекарств, только сигареты. Когда все останки были собраны, Буш с Горборуковым проводили приятелей Маркова до его хижины. Труш остался вдвоем с Лазуренко. По отпечаткам лап, изрядно припорошенным снегом, они двинулись дальше в лес. Шли, как говорится, по горячим следам — настолько свежим, что зверь мог показаться в любой момент. Снегу вообще свойственно приглушать звуки, но когда речь идет о тигре, который не хочет обнаруживать свое присутствие, эта особенность снега возводится в абсолют. Между тем Труша и Лазуренко, несмотря на все усилия, выдавал каждый шаг; с тем же успехом их можно было бы увидеть на радаре. Их положение было вопиюще невыгодным, словно тигр укрылся в другом измерении, в то время как они застряли в этом; словно они преследовали фантом — невидимый и неслышимый, но тем не менее из плоти и крови. Он не сумел скрыть лишь свои следы и запах. Трушу и раньше доводилось выслеживать тигров, и тигры, в свою очередь, выслеживали его, так что он хорошо понимал: сейчас ситуацию и то, как она будет развиваться, контролирует зверь.
Труш до глубины души был потрясен случившейся трагедией, и в сочетании с неотвратимо сгущающимися сумерками и плохими условиями для стрельбы это вселяло в него нерешительность. Было очевидно, что этот тигр совсем не такой, как тот, что убил Хоменко. Учитывая дерзость, с которой Лев преследовал тигра и попытался его убить, хоменковский зверь продемонстрировал поразительную выдержку. Русские называют тигров, которые пожирают людей, каннибалами, но тот был не из их числа. Уже будучи дважды ранен, сначала другим тигром, а затем выстрелами Хоменко, он стремился всего лишь устранить последнюю угрозу собственной жизни. Шесть недель спустя Труш обнаружил его возле деревни Верхний Перевал, когда зверь убил молодого жеребца и пытался перетащить его через двухметровый забор. Самозащита в одном случае и охота во имя пропитания в другом — вот обычная линия поведения тигра. Но здесь, к востоку от Соболиного, произошло что-то совсем иного порядка; тигр, убивший Маркова, был сделан из другого теста.