— Тигр! — выкрикнул Иван Лукич Дремов. Но больше ничего не сказал.
«Чего доброго, попадут мои «тигры» в историю», — подумал Алексей Иванович, вспоминая заседание исполкома.
Из переулка показались ребята: Сергей Антонов, за ним Наташа с Виктором. Наташа была задумчива, а Виктор, жестикулируя, то и дело забегал вперед и что-то горячо доказывал Сергею.
— Наконец-то пожаловали, — ответив на приветствие, с шутливым недовольством проговорил Алексей Иванович. — Зову, зову… Или на каникулах вы со мной уж и не считаетесь? Проходите, проходите смелее! Теперь долго не отпущу!
В комнате учителя было тесновато. У окна, обращенного в сторону фруктового сада, стоял письменный стол, заваленный книгами и рукописями. У одной стены широченный диван, у другой — книжный шкаф до потолка. Виктор так и зашарил глазами по корешкам книг. Но большинство из них было произведениями ученых-математиков: Алексей Иванович преподавал математику. Правда, Виктор заметил и целую полку маленьких томиков — «Библиотечки поэта». Так много поэзии Виктор еще никогда ни у кого не видел. Он потянулся было к зеленому аккуратному томику Ивана Бунина, но получил ощутимый толчок в спину и поспешно отошел к дивану.
— Веди себя прилично, — шепнула ему Наташа.
— Это, Виктор, одно из первых изданий Бунина. Посмотри. Там очень любопытные произведения, — проговорил Алексей Иванович, пряча улыбку. — Мне нравится Бунин. Это был настоящий певец природы. Вы помните?
— Да, «беспечно иволги болтают»… — повторил он задумчиво. — Вот она, южная Россия, Орловщина. Наш край суровее, но он не менее прекрасен. Только мало поется о нем песен, мало пишется стихов. А они нужны. Нужны, чтобы не только уральская рябина, но и сами Уральские горы, и серебристые хариусы в речках, и варакушки — наши соловьи, подобно бунинским иволгам, стали известны всей стране, стали богатством общерусским.
— Слыхал? — многозначительно спросила Наташа Сергея. — А ты еще на Виктора нападаешь.
— Кстати, коль уж зашла речь о стихах… — Учитель порылся в груде газет на столе. — Нате-ка, прочтите!
Наташа взяла в руки газету. Сергей и Виктор заглянули через ее плечо. Все трое про себя читали стихотворение Николая Агеева «Чусовая».
— Вот это здорово! — не выдержал Сергей.
— Витька, ты чувствуешь? — Сергей выхватил у Наташи газету и стал читать вслух:
— Вот это сила! Вот это поэзия!
Мало-помалу со стихов перешли к летнему отдыху, к съемкам фильма о природе.
— Сергей не помогает, — пожаловалась Наташа. — Все раскритиковал! Вы помните первоначальный замысел?
— Поэма о природе нашего края?
— Ничего не осталось от поэмы! Сергей разгромил наш сценарий! Теперь мы снимаем браконьеров, порубщиков и всякую прочую нечисть.
— Он, пожалуй, прав, — согласился Алексей Иванович. — Природу надо охранять активно. А критика фактами — действенная вещь.
— Критика?! — Наташа даже вскочила. — Пленки у меня кот наплакал! Надо было предлагать это раньше.
— Пленку раздобудем! — вмешался Сергей. — На премиальные деньги купим.
— Премиальные? Откуда? За что? — удивился Алексей Иванович.
— Волчий выводок в Камышном болоте ликвидировали, — небрежно, но в душе гордясь объяснил Виктор. — Волка и волчат взяли, а волчица скрылась!
— Поздравляю, поздравляю! — Алексей Иванович был искренне доволен успехом. — Выводок?! Уж не после этого ли рейда карикатура в БОКСе райкома комсомола появилась? Кого это вы там изобразили? Не наши как будто?