Мы двигались медленнее, чем отряд Маккиннона. Шерпам, поднимавшимся без кислорода, было нелегко. Чем дальше, тем чаще становились передышки и просьбы об отдыхе. Но в общем носильщики держались стойко, и передышки устраивались не столько ради них, сколько чтобы дать нам отдохнуть от прокладки тропы.
Ближе к верхней части террасы увидели торчащий из снега предмет — груз Чангджупа, коробка с шерпским рационом. Джо Браун уложил ее содержимое в свой рюкзак. Чуть дальше лежала вторая коробка, пустая, затем примус, его мы тоже подобрали.
Ho вот подъем стал заметно круче. Мы приближались к точке, от которой начинался 150-метровый откос, ведущий к лагерю V, снежный внизу, ледовый вверху. Обнаружили кислородный баллон и палатку. Снег был очень неравномерной структуры, с комьями разной формы и величины, где плотный, а где совсем рыхлый. Похоже на конус выноса недавней лавины… Ну, конечно! Лавина нового снега, накопившегося за время бурана под Серпом, унесла грузы отряда Маккиннона с незащищенного склона ниже лагеря V!
Крайняя усталость не позволяла нам осознать во всей полноте значение этого бедствия. Мы побрели к разбросанному снаряжению; я старался припомнить, что было оставлено на склоне, а что донесли до лагеря. Вдруг мы окажемся без палаток, без керосина, без кислорода?! Подобрал большой кислородный баллон и приторочил к своей ноше. Чуть выше лежала палатка. Склон поднимался здесь под углом 40 градусов, и мы с каждым шагом утопали в снегу, который скатывался вниз под нашим весом. В конце концов удалось добраться до палатки; Джо Браун взял ее. Еще одна палатка — забираю себе. Дальше нам попались еще кое-какие разрозненные предметы, в том числе кухонное полотенце.
Наш отряд уклонился немного вправо, и теперь мы повернули, чтобы выйти на прежний курс. Уклон равнялся уже 45 градусов, снег был ненадежен, кое-где под ним скрывался скользкий фирн. Попадались узкие трещины, а также участки оголенного ветром сверкающего фирна. По ним довольно легко можно было пройти с кошками, однако утяжелившиеся ноши сильно тормозили наше продвижение, и мы брели еле-еле. Кончился кислород, и я сразу ощутил резкое утомление, ноша стала весить несколько тонн. Через несколько минут отказал также и аппарат Брауна. Мы расчистили на склоне небольшое сиденье; шерпы, сбросив груз, последовали нашему примеру. Вторая четверка находилась примерно там, где мы подобрали палатки.
Оставалось лезть еще 60 метров по крутому голому склону, на сильном ветру. Все старые ступеньки замело. Я решил использовать часть драгоценного кислорода из найденного мною баллона, чтобы прорубить ступеньки до лагеря. Ночью можно будет поделить с Брауном оставшийся кислород, вместо того чтобы начинать новый баллон. Мы оставили на снегу одну палатку — ее донесет Бенд, — и я включил кислород и приступил к работе.
Склон становился все круче. Из снаряжения, которое забросил сюда отряд Маккиннона, больше ничего не попадалось. Впрочем, на полпути мы заметили метрах в пятнадцати ниже нас что-то черное. Решили сначала, что это камень, скатившийся с Серпа, но, приглядевшись, узнали одну из наших радиостанций. Теперь, когда менялись все планы, она была нам просто необходима, но ведь сколько за ней лезть! А тут не знаешь еще, как до лагеря добраться… Мы оставили рацию лежать на месте.
Я опирался левой рукой о склон, а правой вырубал ступени, по две зараз — одну для правой, другую для левой ноги. Затем вбивал ледоруб в снег перед собой для лучшей опоры и, держась обеими руками, делал два шага, после чего отдыхал и снова принимался рубить. Время от времени слышался шум налетающего ветра; я прекращал рубку ступеней и опирался на ледоруб, чтобы меня не сорвало. Назад не оглядывался: я и так отлично представлял себе вид троих предельно утомленных восходителей, идущих с тяжелыми ношами без кислорода. Каждую секунду кто-нибудь из них мог от усталости сделать неверный шаг — и ничего не поделаешь. Склон слишком тверд, чтобы удалось воткнуть рукоятку ледоруба для страховки. Оставалось только идти, по возможности быстро, и цепляться изо всех сил за лед при сильных порывах ветра. В 16.15 мы достигли лагеря V.
С верхней части склона надо было спуститься метров на шесть к самому лагерю. Мы шагали под уклон правее серака и не верили своим глазам. Ровная, голая площадка! Точно так же она выглядела девять дней назад, когда мы с Харди впервые пришли сюда. Где же лагерь? Наконец кто-то заметил торчащий из снега кончик палатки. Стало ясно, что лавина, скатившаяся по склону, который мы только что форсировали, обогнула серак и захоронила нашу палатку и запасы, сложенные в западной части площадки. А рядом другая часть площадки, прикрытая большим сераком, осталась нетронутой. Разбей мы лагерь пятью метрами дальше, все было бы в полном порядке. Теперь же оставалось только снова приниматься за раскопки. У нас не было палаток для всех, не было горючего, а день уже кончался.