– Уже нет, – заметил Бэллард. – С тех пор, как на западном склоне были вырублены деревья. Это ты сделал, Эрик?
– Какое это, черт возьми, имеет к делу отношение?
– Магазин сохранился в 1943-м году только потому, что тогда еще были деревья. Сейчас, когда их нет, между тобой и снегом нет никакой преграды. Ты поставил не на ту лошадку.
Эрик встал.
– Правильно, черт возьми, что я поставил не на ту лошадку, точнее, не я, а мой старик. Ты прекрасно знаешь – когда твоя мать продавала ему недвижимость, она надула его с правами на полезные ископаемые. О, она все предусмотрела, не так ли? Она даже оставила себе тот участок земли в долине, где сейчас шахта – как раз столько, чтобы построить фабрику для переработки золота, руды, которую она получала из нашейземли.
Бэллард протер глаза.
– Все совсем не так, Эрик. Это мой отец разделил права на недвижимость и добычу полезных ископаемых. Он оговорил это в завещании. Твой отец в течение пяти лет не покупал эту землю. Он сделал это в 1948-м году, не так ли?
– К черту даты! – закричал Эрик. – Она все еще получает золото.
– Нет, не получает, – ответил Бэллард. – У нее нет прав на ископаемые.
– Рассказывай кому-нибудь другому, – съехидничал Эрик. – Все вы Бэлларды.
Мэтт Хьютон барабанил пальцами по столу.
– Кажется, мы отклонились от темы.
Он с тревогой посмотрел на Эрика.
– Да, – сказал Макгилл. – Я не знаю, что это вы так горячо обсуждаете, но не думаю, что это имеет какое-то отношение к снегу на склоне. А вот вырубленные деревья имеют; теперь на пути лавины нет преград.
Эрик пожал плечами и снова опустился в кресло.
– Это все-таки паршивый участок. Слишком крутой для скота, и я даже не смог добраться туда скосить сено в этом году.
Макгилл поднял голову.
– Как скосить сено? – настороженно спросил он.
– Какое Вам до этого дело?
– Лучше расскажите мне. Что случилось с сеном?
Джон Петерсен поднял глаза вверх, к потолку.
– Ради Бога, Эрик! Удовлетвори его любопытство. На этом, наверное, можно будет поставить точку. Мне еще столько нужно успеть сегодня.
Эрик пожал плечами.
– Сначала из-за дождя – все сено намокло, и мы не смогли его накосить. Я думал, еще выдадутся сухие деньки, но ошибся – дожди шли до самой зимы, поэтому мы отказались от этой затеи. Сено все-таки осталось догнивать в полях.
– И Вы просто оставили его там, – сказал Макгилл. – И оно все еще там, неубранное. Так?
– Да, так, – сказал Эрик, и ехидно добавил: – Будь я проклят, если понимаю, какое это имеет к Вам отношение.
Взгляд Макгилла пробуравил Эрика насквозь.
– Так Вы срубили все деревья, что уже плохо. Потом оставили нескошенную траву, что еще хуже. Высокая, мокрая трава на горном склоне – самое скользкое вещество, какое я знаю. Шансы оползня повышаются во много раз.
Уоррик заметил:
– Там в самом деле было скользко, это правда. Я пробовал забраться туда во время дождя. Отказался с третьей попытки.
– Да что же я? Враг народа? – воскликнул Эрик. – Что это вообще за шутник, который лезет тут со своими обвинениями?
– Я никого ни в чем не обвиняю, разве что в некоторой недальновидности, – ответил Макгилл. – Первый признак потенциально опасной территории – гора, на которой лежит снег, но, кажется, никто из вас этого не видит.
– Доктор Макгилл прав, – сказал Бэллард.
Эрик Петерсен резко поднялся.
– Любой из Бэллардов – последний человек, кто имеет право обвинять меня вообще в чем-нибудь, – сказал он с нервными нотками в голосе. – Любой трус...
– Перестаньте, – резко вмешалась миссис Сэмсон. – Что прошло, то прошло.
– О чем это вы? – спросил Уоррик, переводя взгляд с Бэлларда на Эрика Петерсена. У него был виноватый взгляд, как у человека, который вдруг пропустил в беседе самое существенное.
Мэтт Хьютон заметно помрачнел.
– Эта старая история не имеет отношения к предмету. Макгилл встал.
– Джентльмены, у вас есть мой доклад. Он – на столе перед Вами, написан в технических терминах, и я объяснил вам вкратце его содержание. Больше предпринять я ничего не могу. Я предоставляю вам возможность сделать выводы.
– Куда Вы уходите? – спросил Хьютон.
– Есть кое-какие дела.
– Как Вас можно будет найти, если понадобится информация от Вас в дальнейшем?
– В доме мистера Бэлларда, – ответил Макгилл. – Или прямо на западном склоне – там я буду продолжать исследования. Но никого туда за мной не посылайте. По сути дела, с этого момента никого нельзя пускать туда. Это чертовски опасно.
Он вышел из комнаты.
10
Йен Бэллард проплыл еще раз вдоль бассейна и выбрался на бортик. Он прошествовал к шезлонгу, на котором оставил полотенце, и начал ожесточенно растираться с ног до головы. Было приятно расслабиться после целого дня в зале заседаний. Он налил себе пива и бросил взгляд на часы, прежде чем застегнуть их на руке.
Майк Макгилл медленно направлялся к нему через лужайку, протягивая Йену конверт.
– Дела зовут. Старина Гаррисон, похоже, справился со своим гневом. Это тебе уведомление о продолжении расследования; я тоже получил.
Бэллард распечатал конверт. Макгилл не ошибся, письмо было подписано Ридом, секретарем Комиссии. Он бросил его на траву, рядом с шезлонгом, и произнес:
– Значит, продолжаем. О чем будут следующие показания?
– О первом обвале, наверное.
Макгилл усмехнулся и развернул перед Бэллардом газету.
– Эрик попал в газеты.
Бэллард увидел жирный заголовок на первой полосе:
ЯРЛЫК НЕВЕЖЕСТВЕННОГО ЧЕРНОГО СТАРИКА
Он покачал головой.
– Ему это явно не понравится.
Макгилл прокашлялся.
– Думаешь, он начнет за мной охотиться с ружьем?
– Эрик не начнет, а Чарли может, – рассудительно заметил Бэллард. – Он ведь чокнутый.
Макгилл засмеялся и опустился на траву.
– Ты уже нашел себе адвоката?
– Нет.
– Пора начинать искать.
– У меня обнаружился неожиданный талант, – сказал Бэллард. – Я прекрасно могу защищать себя сам.
– У тебя хорошо вышло с Тури, и Лайалла заставил изрядно попотеть, прежде чем тот сдался. Неплохо для начинающего.
– Мистер Бэллард?
Йен взглянул вверх и увидел посыльного из отеля.
– Телеграмма пришла только что. Я подумал, что это важно, поэтому принес прямо сюда.
– Спасибо.
Бэллард надорвал конверт.
– Это из Англии.
Он быстро просмотрел сообщение и нахмурился.
– С чего бы...
– Что-то случилось?
– Не знаю.
Бэллард передал телеграмму Макгиллу.
– С чего бы человеку вдруг лететь через полмира, только чтобы встретиться со мной?
– Кто такой Стеннинг?
– Друг моего деда.
Бэллард безучастно взглянул на бассейн.
Макгилл начал подсчеты.
– Он говорит, что вылетает вечером. Неважно, прилетит ли он с запада или с востока, в любом случае до Окленда – сорок часов. Затем ему надо будет воспользоваться внутренней авиалинией, чтобы добраться до нас. То есть целых два дня уйдет на дорогу – он будет здесь в субботу днем.
– В субботу Комиссия заседать не будет. Я встречу его в субботу в аэропорту.
– Лучше дать ему знать в Окленд, чтобы ты смог встретить его здесь.
Бэллард кивнул.
– Старина Бен говорил что-то про Стеннинга, когда я видел его в последний раз. Он говорил, что если что-нибудь случится с ним или с компанией, мне лучше сразу связаться со Стеннингом. Еще он сказал, чтобы я не забивал себе этим голову, потому что Стеннинг и сам меня разыщет. Похоже, так оно и получилось.
– Что ты еще знаешь про него, кроме того, что он друг твоего деда?
– Он адвокат.
– Тогда он появится очень кстати, – заявил Макгилл. – Тот человек, что тебе нужен.
Бэллард покачал головой.
– Он не тот адвокат, что мне нужен. Он специализируется по налогам.
– А, он из этих ребят.
Макгилл усмехнулся.
– Он, наверное, спешит покаяться, что запоздал с оформлением завещания, и вместо трех миллионов от старика ты получишь три тысячи.