Макгилл кивнул.
– Наши парни полны энтузиазма, но как дойдет до дела, особой пользы от них не будет. Некоторые из них вообще могут оказаться под снегом. От остальных тоже мало проку.
– С чего ты взял?
– Миллион тонн снега, или еще чего-нибудь, падающего совсем рядом, парализует человека.
Макгилл выпустил длинную струю дыма.
– Это называется обвальным шоком. Нам понадобится помощь извне, и как можно скорее, и я просто очень надеюсь, что у них будут собаки. Обученная собака находит тело за одну десятую того времени, которое понадобится команде из двадцати спасателей. Половина жертв обвалов в Швейцарии была найдена собаками.
Камерон повернулся и посмотрел на строй мужчин, все еще опускающих щупы в снег.
– Тогда для чего ты все это затеял?
– Просто чтобы поддержать дух. Вроде трудотерапии. Сколько щупов ты привез?
– Двадцать. Через час будет еще двадцать.
Он оглянулся на грузовик.
– Они разгрузили. Я, пожалуй, поеду.
– Ладно, Джо.
Когда Камерон уехал, Макгилл вышел вперед.
– Ребята, кто получил новые щупы, подойдите сюда. Я покажу вам черновой поиск.
Он замолчал, увидев «лендровер», подъехавший и остановившийся рядом с ними. Из него вышли двое, один оказался Бэллардом. Другого Макгилл видел впервые.
Бэллард подошел к нему.
– Майк, это Джек Макаллистер. Он перешел через Ущелье.
– Мы встретили двоих ваших на самой вершине, – сказал Макаллистер. – Сейчас они пошли разыскивать телефон. Они рассказали нам, что тут произошло, поэтому я спустился, чтобы увидеть собственными глазами.
– Слава Богу! – сказал Макгилл. Он слегка перевел дух. – Каковы шансы на эвакуацию всей долины – всех жителей?
Макаллистер покачал головой.
– Шансов нет. Я очень долго пробирался. Снег застывает – теперь это скорее лед. Местами там просто вертикальные уступы. Но ребята – телефонисты пробуют провести там сейчас линию.
– Дай-то Бог.
Макгилл бросил сигарету и потушил ее сапогом.
– По крайней мере, мы прорвались к внешнему миру. Лучше поздно, чем никогда.
– Они знали еще прошлой ночью, – неожиданно сказал Макаллистер. – Я звонил в полицию. Там, по другую сторону Ущелья, собралась сейчас целая команда. Они ставили там палатки, как раз когда я начал подъем.
Макгилл повернулся к Бэлларду.
– Знаешь, что меня беспокоит?
– Что?
Макгилл показал наверх.
– То, что из-за тумана нельзя увидеть этот чертов склон. Это в меня вселяет какое-то неприятное чувство.
– Тсс! – произнес Макаллистер. – Что это?
– Что, что?
Над их головами раздался гул, постепенно нараставший.
– Самолет, – сказал Макгилл, тщетно пытаясь разглядеть что-то в тумане.
– Он здесь не сможет сесть, – сказал Бэллард.
Они слышали, как самолет кружит над ними, но не видели его. Гудение продолжалось минут десять, затем прекратилось, чтобы возобновиться через десять минут.
– Вот и все, – сказал Макгилл. Он уперся руками в подлокотники свидетельского кресла и смотрел на Гаррисона. – Тут-то нас и застигла лавина.
22
Гаррисон глубоко вздохнул.
– Теперь приступим к самому обвалу. В прессе высказывались предположения, что самолет, посланный для расследования ведомством гражданской защиты, вызвал вибрацию, которая и привела лавину в движение. Что Вы думаете по этому поводу, доктор Макгилл?
– Это сущая чепуха, сэр, – резко заявил Макгилл. – Идея, что шум способен вызвать обвал, – просто миф, сплетня старых кумушек. В США были проведены авиационные исследования сверхзвуковых скоростей. Даже довольно высокое давление в два фута на квадратный фут, вызываемое истребителем типа «Хастлер», не произвело заметного эффекта.
Он сделал паузу.
– Но это – при нормальной мощности. В Монтане были проведены эксперименты с самолетом «Ф-106», выходившим из пике на сверхзвуковых скоростях. Они в самом деле вызвали снежные обвалы. Но самолет, летавший над Хукахоронуи, ни в коем случае не мог быть причиной обвала.
Гаррисон улыбнулся.
– Пилот будет очень рад это услышать. Мне кажется, его мучили угрызения совести.
– И совершенно зря, – сказал Макгилл. – Эта лавина была готова сорваться, и она сорвалась без его помощи.
– Благодарю Вас, доктор Макгилл. Так вышло, что пилот и бывший с ним в самолете наблюдатель оказались единственный, кто видел, как начинался обвал. Из показаний, которые мне удалось прочесть, мне стало ясно, что наблюдатель готов рассказать об обвале гораздо больше. Вы свободны, доктор Макгилл. Вызовите, пожалуйста, офицера авиации Гатри.
Гатри занял место Макгилла. Это был пышущий здоровьем молодой человек лет двадцати.
Рид спросил:
– Как Вас зовут?
– Чарльз Говард Гатри.
– Ваша профессия?
– Офицер авиации Королевских Воздушных сил Новой Зеландии.
Гаррисон спросил:
– Как получилось, что Вы пролетали в то время над Хукахоронуи?
– Приказ, сэр.
– Какой именно приказ Вы выполняли?
– Вылететь в Хукахоронуи и приземлиться, если возможно. Разведать ситуацию и сообщить по радио. Как мне сказали, приказ был дан Министерством гражданской защиты.
– Так. Продолжайте.
– Пилотировал экипаж лейтенант авиации Сторей, а я был наблюдателем. Мы вылетели в Хукахоронуи из аэропорта Хэрвуд, что находится здесь, в Крайстчерче. Когда мы добрались до места, то обнаружили, что о посадке и речи быть не может. Долину покрывал плотный слой тумана. Садиться было чертовски рискованно. Мы передали по радио эту информацию в Крайстчерч и получили инструкции летать над долиной в ожидании, пока туман рассеется.
– Что Вы можете еще сказать о погоде?
– Наверху, над облаками небо было чистым, и ярко светило солнце. Воздух был очень прозрачным. Можно было фотографировать. Я помню, как сказал лейтенанту Сторей, что снаружи, должно быть, очень холодно. Был именно такой день – ясный и холодный.
– Вы упомянули о фотографировании. Вы получили инструкции делать фотографии?
– Да, сэр. Я отснял целых две пленки пространства над долиной – всего семьдесят два кадра. Включая фотографии местности, покрытой туманом, на всякий случай, вдруг это окажется важным. Я не мог понять, откуда взялся туман, сэр, поскольку вокруг все было так ясно.
Гаррисон достал из конверта несколько глянцевых черно-белых снимков.
– Это те самые фотографии, которые Вы сделали?
Он начал по одной показывать их Гатри.
Тот подался вперед.
– Да, сэр, это те самые официальные фотографии.
– Я вижу, Вы сделали снимок лавины, которая заблокировала Ущелье.
– Да, мы пролетали низко, чтобы его сделать.
– Вы сказали, что это официальные фотографии. Следует ли нам понимать, что есть еще и неофициальные фотографии?
Гатри заерзал в своем кресле.
– Вообще-то я – кинолюбитель, и случайно прихватил с собой кинокамеру. Возможности у нее небольшие – стандарт 8 мм. Но условия были хорошие, да и горы казались такими красивыми, что я решил отснять одну часть.
– И пока Вы снимали, начался обвал, и Вам удалось заснять его?
– Кое-что, сэр.
Гатри сделал паузу.
– Я боюсь, что фильм не очень высокого качества.
– Но когда Вы проявили пленку, Вы поняли, насколько это важно и предложили Комиссии в качестве свидетельства. Это правильно?
– Да, сэр.
– Что ж, тогда мне кажется, что фильм будет лучшим свидетельством. Установите экран, мистер Рид, будьте добры.
Гул голосов раздался в зале, пока распорядители устанавливали экран и проектор. На окнах были спущены шторы. В полутьме Гаррисон произнес:
– Можете начинать.
Проектор щелкнул и загудел, на экране вспыхнули быстро сменяющие друг друга буквы на неясном белом фоне. Неожиданно появилось знакомое изображение – белые горы и голубое небо. Оно сменилось кадром с земной поверхностью.
– Это долина, – объяснил Гатри. – Вы можете видеть туман.