― Я не специально, ― зашептала в ответ Эбби. ― Эта… дрянь почти коснулась меня.
― Кто-нибудь что-нибудь видел?
― Кое-что… ― Эбби помолчала. ― Ты ведь носишь лифчик, верно?
― Конечно.
― Хорошо, ― сказала Эбби. ― Потому что у него в руке был телефон.
― Что?!
― Можешь убить меня позже. Нам надо выйти на следующей остановке. Твоя жизнь в опасности.
― Что?
― Я сказала, что нужно сойти здесь.
― Я не о том. С чего ты взяла, что моя жизнь в опасности?
― Мне приснился сон, ― призналась Эбби.
Пауза.
― Сон.
Эбби кивнула.
― Ты же знаешь, я психичка.
Старик, забившийся в угол, бросил на нее испуганный взгляд.
― Экстрасенс. Она хотела сказать «экстрасенс», ― успокоила его Тиган, вытирая свитером коричневую слизь с сиденья.
― Именно это я и сказала, ― согласилась Эбби. ― Серьезно, я могла бы давать консультации по телефону.
Она схватила Тиган за руку и потащила ее по проходу.
Несколько пассажиров радостно выдохнули, когда они выходили.
― Неужели обезьяньи какашки так плохо пахнут?
― У меня аж глаза заслезились, ― кивнула Эбби.
― Куда нам? ― спросила Тиган, когда автобус уехал.
― Никуда, ― Эбби махнула рукой в сторону здания перед ними. ― Мы на месте. Это церковь Святого Дрого.
― Нет, нет, нет, ― Тиган остановилась. ― Я не пойду в церковь. Только не в этом свитере.
― Тогда выбрось его.
― Ни за что, ― возразила Тиган. ― Это мой любимый свитер.
― Как давно мы с тобой дружим?
― Целую вечность, ― ответила Тиган.
― Чертовски верно, ― Эбби начала подниматься по ступеням церкви. ― Я завалила первый класс, чтобы ты смогла догнать меня, помнишь? Отдала за тебя год своей жизни… Год! И разве я когда-нибудь тебя о чем-то просила?
― Да, ― напомнила Тиган. ― Все время.
― Ладно, ты права. Но это вопрос жизни и смерти, Тиа, клянусь. Ты всегда заботишься о других. Теперь я буду заботиться о тебе. Я зажгу свечу, чтобы Дрого защитил тебя.
Эбби сама захотела пойти в церковь? С тех пор как они перевелись из Академии Святого Иосифа в государственную школу, она была там всего два раза, и то в девятом классе.
― Это безумие, ― простонала Тиган, но последовала за Эбби вверх по ступенькам, мимо улыбающейся статуи Святого Дрого, опирающегося на ручку мотыги. ― Почему моя жизнь в опасности?
― Расскажу после молитвы, ― Эбби нервно огляделась. ― Я хочу убраться отсюда, пока отец Гордон меня не увидел.
Они окунули пальцы в умывальник и перекрестились, перед тем как войти внутрь. Вторая статуя Святого Дрого с мрачным лицом и поднятыми в молитве руками стояла сбоку от алтаря.
Однажды воскресным утром, когда ей было шесть, Тиган спросила родителей, кто такой Дрого.
― Отец хоббита Фродо из «Властелина колец» Толкина, ― ответил мистер Уилтсон. ― Разве не чудесно, что в честь него построили церковь?
― Боже! Джон! ― ирландский акцент ее матери был заметен даже при шепоте. ― Помни, что ты в церкви, и не вводи девочку в заблуждение. Святой Дрого был очень набожным человеком и билокейтом, то есть он мог бывать в двух местах одновременно. Каждое воскресенье этот благословленный свыше человек проводил прижавшись лбом к полу перед алтарем, одновременно работая в своем саду во славу Божию.
― По-моему, он просто спал в церкви, ― заметил мистер Уилтсон.
― Джон, ― грозно посмотрела на него миссис Уилтсон. ― Я наставляю нашу дочь в делах веры, ― она снова повернулась к Тиган. ― Вот почему у нас две статуи ― просителя и садовника. Если бы я могла быть в двух местах одновременно, только представь, сколько картин я бы успевала написать.
Эбби попыталась подтащить Тиган к алтарю, но та покачала головой. Статуи святых вдоль каждой стены глядели на них с неожиданным неодобрением.
― Я подожду здесь, ― Тиган присела на скамью у ног Святого Франциска. Если кто и поймет, что такое приносить обезьяньи какашки в церковь, так это Франциск.
Эбби вышла вперед, зажгла свечу и опустилась на колени, склонив голову. Тиган поерзала на жесткой скамье.
― Эбигейл Гальяно, ― в зал вошел отец Гордон. ― Ты здесь не была вот уже…
― Позже, отец, ― Эбби вскочила на ноги. ― Бежим!
Тиган последовала за ней.
― Так что за сон тебе привиделся? ― спросила Тиган. ― Там были извращенцы с мобильными телефонами и автобусом?
― Нет, ― Эбби вздрогнула. ― В нем был Святой Дрого. Он пытался мне что-то сказать, но его итальянский был какой-то странный. Ну, типа совсем не похоже на итальянский. И некоторые картины твоей матери ― те, что у тебя в подвале, ― ожили. Я точно помню гоблинов. Гоблины поднялись наверх и погнались за тобой, Тиа.