А вот мышку Полину позвали возглавить отряд полёвок. Та сходу согласилась. Теперь тренирует, смену воспитывает.
Тимофею до дому выделили беспилотную летающую капсулу. Он сел в неё. Ввёл координаты Тутовки. Звёздный городок помахал ему. Старт! Полёт. Не прошло и часа, капсула зависла над полями. Тут же сработала катапульта. И Тимофей на парашюте спустился на землю. Капсула развернулась и умчалась обратно в Звёздный.
– Я на поле заломаю
Хоть медведя, хоть быка.
Птички, вас предупреждаю,
Всем намну сейчас бока! –
заливался на поле полешник.
– Здравствуй, Щеп! Как ты тут?
– Привет, Тимоха! Всё нормально! Я тебя чуть поленом не огрел. Думал, птеродактиль какой летит. А это – «Тигр».
– Да брось: мой позывной только для полётов.
– Как успехи?
– Вот «Золотым Подсолнухом» наградили, – показал медаль герой.
– Поздравляю!
– Спасибо.
– А как чувствуешь себя?
– Так как – как? – вздохнул Тимофей: вопрос был не в бровь, а в глаз. И он прочёл стихи:
– Домой с орбиты я вернулся,
В дела земные окунулся.
Теперь флешбэками живу,
Как в невесомости плыву.
– Флешбэками?
– Да – воспоминаниями. Помнишь, я тебе гостинцев обещал, – сменил тему разговора Тимофей. – Вот – мох, а вот – ракушки космические.
– Откуда там они?
– От долгого полёта Станция зарастать начала. Это я с бортов соскрёб, когда в открытый космос выходил.
– Уборка везде нужна, – согласился Щеп.
– А вот – космическая еда, – показал Тимофей красивые упаковки, содержимое которых не съел в полёте.
– Ты же знаешь, я не ем, – напомнил полешник. – За мох – спасибо: всё мне помягче лежать будет. А ракушки, боюсь, раскрошу невзначай. Отнеси лучше на пруд: подари прудильному Мокею.
– Тогда постой ещё.
И Тимофей побежал на ближний пруд.
– Мокей! – крикнул он с бережка.
– Буль-буль! – всколыхнулась тина и кувшинки, всплыл хозяин водоёма.
– Я тебе космических ракушек принёс.
– О! – потёр лапы прудильный. – Бросай!
Тимофей кинул гостинцы в воду.
– Буль-буль! – обрадовался прудильный. – Ну, как слетал? – спросил он.
– А загадку отгадаешь? – не ответил Тимофей.
– Давай!
– Наклонилась на бочок, завертелась, как волчок.
– Так это ж – русалка!
– А вот и нет.
– Значит – пиявка!
– Нет.
– Тогда, сдаюсь.
– Это – наша Земля, Мокей. Большая, красивая и хрупкая.
– Какие же мудрые эти космонавты.
– Да, и – надёжные.
– Везёт же тебе: с такими ребятами работал.
– Да. Но тут меня полешник тоже надёжно подстраховал. Ну, я – на поле. Пока, Мокей!
– Спасибо за ракушки. Приходи – побулькаем. Расскажешь о приключениях.
Прудильный полил водой кувшинки и скрылся в глубине. А Тимофей поспешил к себе. Сменил наконец полешника.
– В космос опять надумаешь – зови, – сказал Щеп напоследок. И, дойдя до поленницы, распихал по ней звёздный мох. Снял голову с плеч, разобрался на дрова и затесался меж поленьями.
А Тимофей поглядел на космическую еду.
– Зимой птичкам в кормушку высыплю, – решил он и пошёл к сараю. Там хранились всякие вилы, пилы, грабли, запчасти. Жил там сарайник по имени Тарас. За дверьми было темно, и светились только его глаза. Нет – не орнитионы, подумал Тимофей. Поздоровались.
– До зимы пусть полежат, – оставил Тимофей продукты на хранение.
– Угу, – моргнули глаза.
Попрощавшись, Тимофей двинул на поле.
Ветер колыхал золотую ниву. Какая-то мелочь была на подлёте. Он занял свой пост. Приготовился прогнать птичек. Запел. Но полилась совсем не грозная песня:
– Ни галушки, ни ватрушки,
Птички, встретите в кормушке:
Будет в люты холода
Вам из космоса еда.
Пернатые захлопали крыльями, ожидая продолжения.
Вдруг на горизонте показался космический корабль.
Неужели?! Тимофей встряхнул голову. Уф-ф! Померещилось.
Навстречу шёл местный и вполне исправный комбайн. С ним вплотную катился самосвал, подставляя кузов под собранное зерно. Рядом ждал очереди другой самосвал. Всё как полагается. Страда. Но почему комбайнёр в шлеме и в скафандре?! И дым какой-то. Неужели он пошёл на взлёт?!
Скорей!
Можно ещё успеть запрыгнуть в кабину!
И, разгоняя по сторонам птиц, Тимофей рванул навстречу кораблю.
Конец
Примечание о позывных.
«Кедр» – Юрий Гагарин, «Орёл» – Герман Титов, «Борей» – Сергей Рязанский.