Поднявшись по ступеням, Алексей прошел по коридору и вошел в небольшой кабинет. Следователь жестом пригласил его сесть.
– Гарденин Алексей Иванович, насколько я понимаю?
– Да.
– Следователь Гаврилов Максим Семенович. Я вот по какому поводу вас вызвал. К нам поступило заявление от гражданки Карелиной Нины Михайловны. Она заявляет, что вы причастны к исчезновению ее дочери, Киры Карелиной. Что-нибудь можете по этому поводу сказать?
– Ничего. Я не знаю, где моя жена.
– Я вам советую очень хорошо подумать. Чистосердечное признание, как вы понимаете, существенно смягчает наказание.
– Вот даже как. Хорошо Нина Михайловна поработала. И на чем же строится ее обвинение?
– У нас есть показания свидетеля, который утверждает, что вы планировали убийство своей жены.
– Да вы что! Ну надо же, – рассмеялся Лес, – а показаний свидетеля, который утверждает, что я одиннадцатого сентября взорвал башни-близнецы в Америке, у вас нет?
– Зря ерничаете. Это еще не все.
– Я весь внимание.
– Вот, посмотрите, долговая расписка. Узнаете свой почерк? Да-да. Вы пишете, что обещаете отдать миллион долларов до пятого июля. Оно, конечно, понятно, что вы можете не успеть вступить в права наследства до этого времени. Но оттянуть срок отдачи долга вам смерть жены вполне поможет. Что скажете об этом? Можете взять посмотреть. Это копия.
Лес взял в руки клочок бумаги и с удивлением уставился на него.
– Эта долговая расписка, как вы изволили выразиться, – просто клочок бумаги, написанный во время игры. А вот как он попал к вам, это уже интересно.
– У нас свои источники. Я так понимаю, что вы задолжали кому-то крупную сумму, и именно поэтому вам выгодна смерть вашей жены.
– Чушь.
– Ничего другого я от вас и не ожидал. Но это еще не все. Есть свидетель, который утверждает, что накануне происшествия вы и ваша жена сильно поссорились. Как вам этот аргумент?
– Можно полюбопытствовать, кто же этот таинственный свидетель?
– Пока я воздержусь от того, чтобы назвать его имя. А для начала в связи с полученным заявлением я приму от вас объяснение.
На протяжении следующего часа Лес исправно отвечал на вопросы следователя. Когда все было запротоколировано и подписано, Алексей спросил:
– Это все?
– Да.
– Что мне сейчас делать?
– Вы пока свободны. Будете нужны – я вас вызову.
Выйдя на улицу, Лес мрачно проводил взглядом перебежавшую ему дорогу черную кошку и понял, что Васильич оказался прав: без хорошего адвоката никак не обойтись.
Глава 3
Два года назад. Конец мая
Не ищите ошибки, если не знаете, что с ними делать.
«Кто это сказал? – Кира задумалась. – Может быть, Штейнбах… Или же у него фраза звучала как-то иначе?»
Сдвинув наушники на шею, она побежала в более спокойном темпе. Вот уже семь лет, как ежедневная пробежка стала обычным делом для нее. Она старалась этой привычке не изменять, потому что именно регулярные занятия спортом помогли ей когда-то справиться с болезнью.
Десять лет назад одним будничным утром Кира приготовила завтрак и села рядом с мужем за стол. Ей нравилось просто так сидеть рядом и смотреть, как он ест. Обычно он эмоционально восхищался кулинарными способностями Киры, рассказывал какие-нибудь истории или делился планами. Но сейчас он глухо молчал. Лицо его было непроницаемо, и Кира терялась в догадках.
– Вкусно? – спросила она, чтобы как-то начать разговор.
– Да.
– У тебя все нормально?
– Да.
Андрей торопливо доел рагу, выпил кофе и, циркнув зубом, пресно сказал:
– Меня с работы не жди. Я ухожу.
Прозвучало это так обыденно и легко, будто подобные вещи он сообщал регулярно. Кира, которая как раз ставила тарелки в раковину, удивленно повернулась:
– Куда ты уходишь? А когда вернешься? Я ужин могу и позже приготовить.
– Кира, ты не поняла, – заиграв желваками, сухо сказал Андрей, – я ухожу от тебя. И не вернусь никогда.
– Почему? – спросила она, чувствуя, как у нее холодеют пальцы.
– Потому что у меня другая женщина.
Потолок качнулся и придавил ее так, что стало нечем дышать.
– Давно?
Никогда не спрашивайте о том, о чем вам не хочется знать. Ответ вас может убить.
– Пять лет, – равнодушно ответил Андрей и кинул скомканную салфетку на пустую тарелку.
Дальше все было как во сне. Андрей поднялся и, не глядя на нее, пошел к двери. Она плелась следом, надеясь, что он сейчас повернется и скажет: «Шутка! Вечером идем в театр».