Верные отчизне ронины.
Гэндзи побелел от злости:
— Паршивцы!
Его прозвище было Летучая Белка, и во время репрессий он стал правой рукой Нагано Сюдзэн, главного стратега по отлавливанию мятежных самураев. Наряду с Бункити по кличке Обезьяна, который орудовал в Киото, он был самым большим мастером своего дела и наводил страх на антисёгунскую партию в Эдо.
У него был узкий лоб и маленькие, острые, как шило, холодные глазки. Зато нижняя челюсть была непомерно большой, и когда он смеялся, обнажались дёсны.
Забавно, что «смертная кара» прежде всего грозила ему не от ронинов всей страны, а от собственной жены по имени О-Мура.
— Эй, муженек…
— Что еще?
— Да вот, тут про тебя написано…
— Да… Вот скоты!
— Написано, что ты завел содержанку, это верно?
— Что? Разве ты умеешь читать?
— Ну, уж настолько-то умею. Так есть у тебя любовница, муженек?
— Только ерунду всякую и можешь прочесть. Дура. Всё они врут! Ну, ладно же, раз они так с Гэндзи Белкой… Я им такое устрою!
— Это ведь правда?
— Вот привязалась! Сказал же, все ложь.
— Была бы это ложь — ты бы так не злился, аж побелел весь!
— Неумная ты женщина! Потому и сержусь, что вранье. Эти скоты написали, что я деньги неправедные гребу. Где они, деньги?
— Но ведь ты много денег получил, разве не так? Только вот из дома их куда-то унес…
— Так то были деньги на расходы по расследованию. Не тебе о них заикаться.
— Какое такое расследование? Я, муженек, все твои делишки знаю… Вон как переменился за год или два — с тех пор, как денег стал вдоволь получать. Думаешь, жене невдомек, что ты другую себе завел?
— Хватит, надоело! Не на того напала! Некогда мне выслушивать, что еще старая жена от ревности наговорит!
— Ах, вот как, старая жена теперь нехороша стала! Но покуда ты зовешь меня женой, не выйдет номер, чтоб тайком… Где ты держишь ее? Говори!
— Ну, узнаешь, а дальше-то что?
Даже такой осторожный человек, как Гэндзи по прозвищу Белка, по рассеянности попался в ловушку наводящих вопросов жены. Записка на ставне напугала и разозлила его, и он — никак не ожидая ножа в спину от своих — потерял бдительность.
— А-а, ясно, так, значит, это правда! Мерзавец, при живой жене такое творит!
Выкрики жены были ответом на последнюю реплику Гэндзи, но выглядело это — безобразней некуда.
— Да стой ты! — истошно завопил он, но было поздно. В него полетела чайная чашка, стоявшая на жаровне. Полетели щипцы для угля. Полетел железный котелок, в котором только что закипела вода.
Через некоторое время Гэндзи Белка, с лицом опухшим и белым, как у утопленника, поднимался по дощатому мосту Самэгабаси. Для Гэндзи, которому никто на этом свете не был страшен, кроме его начальника, существовала лишь одна живая душа, внушающая ужас, и это была его жена О-Мура. Оставив ее распростертой на полу, Гэндзи выбежал вон. Словно рев кита, доносились до него издалека рыдания жены. Стоило ему лишь подумать о том, что еще ждет его отныне, как жизнь становилась немила.
И верно — что теперь будет? Что будет со страной? А с ним самим?
Даже день был хмурый. После трехдневного снегопада небо над городом Эдо оставалось холодным, и последний снег еще лежал в тени земляного вала, окружавшего усадьбу Кии, которая находилась по левую руку от Гэндзи. Дорога шла в гору, и он не раз поскользнулся, чуть не падая носом в землю. В поисках тепла ноги сами собой несли его к дому любовницы, однако мысли были заняты только утренней запиской.
Сначала она вывела его из себя и разозлила, но теперь исходившая от нее опасность холодком поползла по спине. Не то чтобы прежде ему не приходилось получать подобные угрозы, но такой страх обуял его впервые. И предчувствие Гэндзи отнюдь не было вздорным, ведь спустя два года после репрессий один за другим были казнены все, кто имел к ним отношение: его начальник Нагано Сюдзэн, его соперник из Киото, сыщик Бункити Обезьяна, управляющий делами дома Ии Уцуги Рокунодзё.
«Нет больше господина Ии!» — эта мысль словно пронзила позвоночник.
Конечно, когда он только услышал о стычке, то подпрыгнул от удивления. Однако тут же в нем запылала ненависть к мятежным ронинам. С той минуты он как будто впал в раж и занимался только поиском сбежавших убийц и пропавшей головы. Но теперь…