В этих же самых словах выразил свое мнение и дядюшка.
— Но все-таки вы позволяете?
— Мне ли давать или не давать свое разрешение? С твоим характером ты не успокоишься, пока не сделаешь по-своему. Даже если бы ты сказала, что убьешь Мусаси, едва ли я смог бы тебя остановить.
— Убить Мусаси…
— Говорят, что Миямото Мусаси сейчас обитает в маленьком храме Рюкоин при монастыре Дайтокудзи. По слухам, он погружен в молитвы. Обычно, когда он в Киото, то пристанище себе находит там.
Мибу говорил все это так, будто, если бы слушались ноги, он бросился бы к тому храму и хоть на словах, но высказал бы Мусаси свою обиду. Горе по погибшему Гэндзиро изменило характер этого миролюбивого человека, по-видимому, он тайно послал кого-то выследить Мусаси.
— Так господин Мусаси в монастыре Дайтокудзи…
Но почувствовала, как ее вдруг бросило в жар. Это было столь неожиданно, что она испугалась.
Ясно, что Миямото Мусаси — враг семьи Ёсиока. И ведь она даже не видела, как он выглядит. Испытывать недостойные чувства к такому мужчине совершенно непозволительно. А может быть, при звуке этого имени ее тело вдруг вспомнило о тех мыслях, которые завладели ею прошлой ночью, когда она принимала ванну? Но решила, что она — развратная женщина. Однако правдой было и то, что, раскаявшись в своей близости с таким человеком, как Нагано Дзюдзо, она пришла к решению принести себя в дар тому мужчине, который нашел в этом мире свою собственную дорогу.
— Что-то не так? — озабоченно осведомился о причинах ее замешательства Гэндзаэмон. Ему вдруг пришло в голову, что она задумала убить Мусаси.
— Нет, ничего.
— Хорошо, если так. Я обронил слово по оплошности, так не соверши же безрассудного поступка только оттого, что услышала это слово. Убить или быть убитым — это доля мужская. Девушки вроде тебя не должны об этом думать.
Вольное воображение порождает тревоги.
В тот день Но покинула дом дядюшки, так и не выдав своего постыдного чувства.
«Миямото Мусаси в храме Рюкоин. В храме Рюкоин», — мысли Но отзывались у нее в ушах глухим топотом соломенных сандалий.
Храм Рюкоин в монастыре Дайтокудзи несколько лет назад основал Курода Нагамаса, радевший о вечном блаженстве души своего отца, в монашестве известного под именем Дзёсуй.[134] Настоятелем храма стал Когэцу Соган. Когэцу был известным дзэнским мастером чайной церемонии, и Но слышала, что среди его последователей было много людей ученых, таких ценителей прекрасного, как Сёкадо Сёдзё[135] и Кобори Энсю.[136] Такуан Сохо, известный как мудрейший вероучитель монастыря Дайтокудзи, наставлял таких мастеров боя, как Ягю Мунэнори, заповедуя им тайны меча, и Но подумала, что это Такуан Сохо уговорил Когэцу Соган дать приют Миямото Мусаси в храме Рюкоин.
Почти месяц простоявшая под замком усадьба Ёсиока распахнула ворота через несколько дней.
Весенний ветер, бродивший по улицам Киото, колыхал полотняную занавеску над воротами с надписью: «Красильня Кэмбо».
— О, да у Ёсиока опять вывеска на месте!
— Верно. А доски с названием фехтовальной школы нет…
Прежнего стука деревянных мечей не было слышно, но из дымового окошка красильни тянуло черным.
Носы прохожих стали улавливать запахи вареной древесной коры и индиго. Понемногу в усадьбу начали наведываться посетители. Казалось, что нависшие над усадьбой Ёсиока темные тучи разошлись без следа.
А во дворе, в красильне, Но училась у Итибэй разводить индиго. Рукава она подвязала тесемками, волосы забрала под кусок полотняной ткани, бедра обмотала коротким фартуком, который не жалко испачкать.
Окраску по способу Кэмбо начинают с предварительного замачивания ткани в индиго.
Это только кажется, что развести индиго просто, а дело это сложное. Сперва размешивают в глиняном горшке перебродивший настой индиго и рубленые стебли этой травы. Поскольку окрашивание травой индиго происходит при участии бактерий, а пищей бактериям служат каменный уголь и зола от жженой соломы, их закладывают, строго рассчитав дозу и время, после чего постепенно разводят раствор водой.
Чтобы поддерживать постоянную температуру раствора, используют хитроумные приспособления. Ведь про индиго недаром говорят, что раствор «живет», и чтобы развести краситель удачно, в каждой красильне применяют свои секреты, рожденные долголетним опытом и интуицией.
— Так резко перемешивать не нужно! Сколько раз тебе говорить! — издалека долетал голос Итибэй, который без стеснения отчитывал Но в то время, как она сыпала во врытый в землю глиняный горшок с индиго золу и размешивала ее деревянным шестом.