Она посмотрела мужчину, на которого работала на протяжении нескольких лет. Он стал чужим. Отвращение было написано в каждой черте его лица. Что бы она ни сделала, это не могло быть настолько ужасным. Едва ли у нее была сила вызвать подобную ярость у босса. На этот раз Ларри действительно делал из мухи слона. Ее терпение лопнуло, и она вскочила на ноги.
- Злорадствовала над чем? Объясни мне, черт возьми.
Ее гнев лишь еще больше разозлил его.
- Я хочу узнать одну вещь. Ты сделала это в отместку за то, что я оскорбил тебя в тот день перед отъездом? Это было твоей мотивацией? Или нечто совсем другое? Или ты просто хотела унизить президента и госсекретаря, или все правительство Соединенных Штатов? Скажи мне, Карен. Почему ты это сделала?
Когда он закончил, то уже кричал. Ее минутная бравада растворилась перед его гневом, она снова почувствовала себя неловко. Она открыла рот от удивления, посмотрев на него снизу вверх.
Прежде чем она успела сказать больше, дверь открылась. Карен повернулась, ожидая увидеть палача с капюшоном на голове. Вместо этого она узнала заместителя госсекретаря. Ее сердце забилось, ладони вспотели, когда он посмотрел на нее обвиняющим взглядом.
- Миссис Блейкмор, - он кивнул ей на стул. Она подошла к нему и упала на мягкое сиденье.
- Я, Иван Кэррингтон, советник…
- Да, - прервала она дрожащим голосом. - Я знаю, кто вы, мистер Кэррингтон.
- Вы находитесь в щекотливой ситуации, мисс Блейкмор, - без предисловий сказал он.
Она облизала губы и посмотрела на инспектора Грэма, который вошел вслед за Кэррингтоном.
- Я это поняла, мистер Кэррингтон. Но никто, ни агенты, ни ФБР, ни человек, которого я считала своим другом, - она бросила укоризненный взгляд на Ларри, - ни один не объяснил мне, что это за ситуация.
Он сел на стул лицом к ней, положил маленький портфель на столик между ними, и сложил руки на груди. Окинул ее долгим взглядом. Оценивал ли он ее виновность или невиновность? Ей показалось, что да.
- На этой неделе вы были на Ямайке.
Это был не вопрос, это было утверждение. Карен задалась вопросом, как он узнал, и какое отношение к нему имеет ее отпуск.
- Да.
- В компании Дерека Аллена.
Кровь прилила к ее голове, пока давление в глазах не стало почти невыносимым. Даже ее зрение стало расплывчатым, и она молилась, чтобы не сделать что-то недостойное, как например, упасть в обморок. В то же время, ее сердце бешено стучало.
- Да, - прохрипела она. - Мы с ни провели некоторое время вместе. Что он…
- Как давно вы знаете Мистера Аллена?
- Я.. Я не знаю, - заикалась она, - Я познакомилась с ним на Ямайке.
Все трое мужчин переглянулись. Затем Кэррингтон сказал.
- Разве вы не подумали, что ваша встреча была довольно странным совпадением, мисс Блейкмор?
Она была очень озадачена.
- Совпадение? Не понимаю.
- Насколько хорошо вы знаете Мистера Аллена? - спросил Кэррингтон отрывистым тоном, точь в точь как у инквизитора. Она покраснела, избегая его хищного взгляда.
- Я.. Мы… Не очень хорошо…
Кэррингтон медленно потянулся за портфелем. Методично нажал на кнопки застежки. Они громко щелкнули. Карен подпрыгнула, будто от выстрела. Кэррингтон достал из портфеля конверт и положил содержимое на стол.
Мир вокруг нее болезненно зашатался. Она бы упала в обморок, если бы не была заворожена фотографиями восемь на десять, все черно-белые, на всех она и Дерек. Все они шокировали. Вся реальность была легко понятна. Вот время прибоя, ее мокрое платье цепляется за бедра вокруг талии Дерека. На пляже, их голые тела сплелись вместе. Каждая фотография была эротичной и не оставляла никаких сомнений. Проклятье.
- Думаю, что вы знаете мистера Аллена намного лучше, чем должны были заставить нас поверить, - сухо сказал Кэррингтон.
Подбородок Карен упал к груди, горячие слезы стыда и унижения повисли на ее сжатых веках.
- Пожалуйста, - мягко попросила она.
Только после того, как она услышала шорох бумаг, свидетельствующих о том, что фотографии были убраны обратно в портфель, она открыла глаза. Она кулаком вытерла слезы.
Кэррингтон наклонился над ней.
- Теперь давайте попробуем еще раз. Что вы знаете о Мистере Аллене?
- Ничего. Только его имя.
- Какое имя?
- Я не понимаю, - искренне сказала она.
- Вы когда-нибудь слышали, что его называют еще и другим именем?
- Нет.
- Тигровый принц?
- Нет.
- Никогда?
- Нет.
- Ох, давай же, Карен, перестань лгать, - крикнул Ларри позади нее.
Она повернулась к нему.
- Я не лгу! Я не понимаю к чему все это.
- Я разберусь с этим, Уотсон, если ты не против, - голос Кэррингтона был холоден и смертоносен, словно стальное лезвие.
- Конечно, сэр, - возразил Ларри и отступил назад, - Вы никогда не слышали, что Аллена называют Тигровым принцем? - спросил ее Кэррингтон. - Это прозвище.
- Я не знала, что у него есть прозвище, - глухо сказала она.
Картинки в ее голове не исчезали. Они продолжали мигать словно сомнительное пип-шоу с тошнотворными деталями. То, что на самом деле было таким сладким, нежным, наполненным любовью, в объективе камеры превратилось в грязь.
- Вы знаете фотографа по имени Рэйнолд Дэниелс? Сам он себя называет Спек Дэниелс.
- Нет.
- Он планирует отправить эти фотографии на первую страницу следующего выпуска «Уличная сцена», мисс Блейкмор.
Она подняла голову и посмотрела на него остекленевшими глазами.
- Зачем? Я до сих пор не понимаю зачем. Что может быть интересного…
Дверь открылась, и Веккино просунул голову в комнату.
- Они готовы, сэр, - сказал он Кэррингтону.
Кэррингтон быстро поднялся и протянул руку.
- Мисс Блейкмор.
Оцепеневшая, она поднялась на ноги и позволила себе выйти из комнаты. Она заметила, что портфель со всем содержимым Кэррингтон взял с собой. Они прошли по шумным коридорам и вошли в один из высококлассных конференц-залов.
Карен испуганно осмотрелась. На столе можно было играть в футбольный матч. Он был огромным. Во главе стола сидел госсекретарь Дрепер с группой помощников и советников. Кэррингтон присоединился к ним.
Колени Карен начали дрожать. Она думала, что упала бы, если бы Грэм не взял ее за руку и не повел к середине стола, где помог ей сесть в кресло с высокой спинкой.
Она посмотрела на группу людей за столом.
Несомненно, это было сном. Или кошмаром.
По фотографиям она узнала шейха Амина Аль-Тазана. Прозападного прораба, который часто выступал в качестве представителя страны ОПЕК, он постоянно мелькал в новостях. Его богатство, как и его власть в арабском мире, были легендарными, и его влияние на Западе тоже. Карен вспомнила, что читала о его намечающемся визите в Вашингтон.
Он сидел в конце стола, лицом к госсекретарю Дрэперу. Его бурнус и куфия были белыми. Смуглое лицо было таким же красивым, как и на фотографиях. Чувственный полный рот и длинный нос, с небольшой горбинкой на переносице. Черные брови изгибались над глубоко посаженными глазами.
И эти глаза враждебно смотрели на Карен Блейкмор.
Один из приближенных шейха поддался вперед и что-то прошептал ему на ухо. Он помахал помощнику рукой, его взгляд ни на секунду не покидал женщину, сидящую в середине стола.
Карен уставилась на шейха, ошеломленная его присутствием и его очевидной ненавистью к ней. Уму было непостижимо, что всемирно известный человек находится с ней в одной комнате. Но то, что воздух в этой комнате был напряженным, было вдвойне непостижимо. Что у них вообще могло быть общего, чтобы вызвать такую враждебность?
Несмотря на его очевидную антипатию, она бы таки продолжала смотреть на шейха и его окружение, если бы ее не отвлек звук на другой стороне комнаты.
Карен повернула голову в том направлении, у видела человека, входящего в гигантскую комнату. Он был одет аккуратно, в европейском стиле, в костюм тройку темно-синего цвета. Его рубашка была поразительна белой на фоне загорелого лица, как и белая куфия, прикрепленная к голове шелковым плетенным шнуром. Стоило ему войти, перешептывания вокруг стола внезапно прекратились.