***
Кристин с воодушевлением надувала пузыри.
- Две вещи,- важничая, сказала она, когда Дерек еще раз спросил ее, из-за чего она такая легкомысленная. - Во-первых, помните того парня? - Ну, того, помнишь, Карен. Можешь позже рассказать об этом Дереку. Я умру от смущения, если мне нужно будет рассказывать Дереку о таких вещах. Ну, в любом случае, он перезвонил мне и пригасил пойти на концерт и прием в его школе, когда начнется осенний семестр.
- Потрясающе! - воскликнула Карен. - Я знала, что он появится.
- Если бы он этого не сделал, то, безусловно, ему следовало бы потерять сон, - добавил Дерек.
- И второе, моя подруга, - быстро сказала Кристин. - Пригласила меня к ней в популярное место во Флориде, на две недели между летом и осенним семестром. Могу я поехать, пожалуйста? Дерек, я знаю, что обещала приехать на ферму и посмотреть лошадей и все, и вау, я хочу. Но у вас, ребята, все еще медовый месяц и все, и…
- Как мы можем соревноваться с Флоридой? - перебил ее Дерек.
- Тогда я еду?- пронзительно закричала она.
- Минуточку, - встряла Карен. - Я знаю этих людей?
- Ох, Карен, они реально клевые. Ее мама сказала, что собиралась тебе позвонить и все сделать правильно, ты знаешь. Но могу я поехать? Я так тяжело трудилась, беря курсы на лето. Знаю, это было мое решение, но было тяжело пройти через все сразу без перерыва. Можно, пожалуйста?
- Карен? - спросил Дерек со своей стороны.
- Полагаю, да, но сначала я хочу поговорить с родителями девочки.
- Вот здорово, спасибо, сестренка. Я тебя люблю, я тебя люблю!
- И мы будем ждать тебя на День Благодарения. Никаких извинений, девочка, - строго сказал Дерек, - завтра я пришлю тебе чек на поездку.
- Но они за все платят. Я просила поехать, как их гость.
- Мы не должны заставлять члена нашей семьи выглядеть нищим, не правда ли? Купи что-нибудь милое в подарок.
Кристин снова завизжала, и когда они спросили ее о выпускных экзаменах, которые приближались, она едва могла сдерживать свое ликование достаточно долго, чтобы сказать им.
До конца вечера Карен была задумчивой. Учитывая все, что он сказал и делал, Дерек показывал, что их брак сохранится: упоминание о ребенке, отказ от ее квартиры, планирование путешествия в Женеву, студия, что он обустроил в их доме, слово «семья», которое проскакивает так естественно в его диалоге с Кристин, его братское отношение к ней.
Неужели это…
Нет. Она не может себе даже позволить думать об этом. На днях ее беспокойство возросло. Он был мужчиной, который привык иметь женщину, где и когда хотел. Он уже недели был один. Вскоре он начнет скучать по жизни, которую вел до женитьбы и попросит у нее развода.
Она каждый день находила еще одну причину любить его. Каждый день ее тело жаждало его все больше. Если она хоть немного намекнет ему на свои чувства, подаст хоть какой-нибудь знак, она знала, он незамедлительно отнесет ее в кровать. Его взгляд, горящий и пристальный, часто скользил по ней. Когда она меньше всего ожидала, она оборачивалась и обнаруживала его, глядящего на нее голодным взглядом.
Это произошло в ту ночь. Он играл на рояле, и когда она подняла голову и бросила взгляд, пробуждая себя от своих размышлений, его глаза были на ней.
- Ты была ужасно тихой. Волнуешься из-за поездки Кристин?
- Нет. Я уверена, все будет хорошо, - она встала с дивана и подошла к окну.
- Что за парень, из-за которого она бы умерла от стыда, если б рассказала мне? Что там такое? - он закончил пьесу и встал позади нее.
- Как обычно. Он ей нравился, но он хотел большего и давил на нее, чтобы заняться сексом.
- Мужчины! Они все негодяи, - когда она посмотрела на него, его брови ходили вверх и вниз, и он покручивал кончик воображаемых усов.
- Как хорошо я это знаю.
Похотливо рыча, он схватил ее, прижимая ближе, и низко наклонился к ней, заставляя облокотиться на ее руку:
- Склонить к сексу, как плате за проживание, или выкинуть твоего старого больного дядю на холод и взять тебя, тебя, попавшую в беду.
Она взвизгнула, и он ее поцеловал с притворной страстью. Их губы были так близко, и они так сильно смеялись, что в действительности это трудно было назвать поцелуем.
Пока они не попробовали вкус друг друга. После чего их шуточный поцелуй стал настоящим. Его губы замешкались. Нажимали. Нажимали снова. Застывали.
Он поднял ее на ноги. Она подошла ближе, легонько положив свою руку на его грудь. Их рты встретились и слились. Она слышала его учащенное дыхание, чувствовала поднимающуюся в его теле страсть, и знала, если она не остановится сейчас, то вообще не сможет.
Отходя назад, она пыталась улыбаться, словно то, что произошло, шутка. Ее губы дрожали.
- Я лучше пойду, посмотрю, смогу ли я наскрести плату за проживание. Спокойной ночи, Дерек.
- Спокойной ночи.
Она оставила его. Она не хотела. Она все еще не могла сдаться на милость своих порывов. Если она сделает это, то никогда не сможет пережить их расставание.
Каждое утро они продолжали вместе кататься верхом. Он давал ей уроки по прыжкам. Сейчас они с Зафирой могли с легкостью делать низкие прыжки. Каждый день после обеда она несколько часов работала в своей студии. Сначала она лишь игралась, заново знакомила свои пальцы с ощущением глины, ее любимого материала.
Постепенно она начала работать с более сложными фигурами, пока ее талант не всплыл на поверхность.
В один день, под влиянием неожиданного вдохновения, она начала новый проект, более сложный, чем все предыдущие. Это стало ее одержимостью. Днями она работала над ним, отрабатывая сексуальное напряжение, которое связывало ее так туго, как только возможно. Иногда ей казалось, что она умрет, если Дерек не дотронется до нее. Но он теперь редко делал подобное. Ее оставили в вечном состоянии загрузки.
Однажды после обеда, проведя несколько часов в работе часы над проектом, она была измученной, но довольной прогрессом. Оживленная, она решила покататься на Зафире перед ужином.
Когда она направилась на конюшню, из нее вышел Дерек.
- Ты собираешься прокатиться верхом? - спросил он, рассматривая ее стройную фигуру в штанах для верховой езды.
- Сегодня после обеда я тяжело поработала, и мне нужно разгладить напряженные мышцы.
Ее блузка была мягкой и прозрачной. Когда ветер облепил ее грудь, Дерек распознал кружевной лифчик с полузакрытыми чашечками, и слабые намеки на ее соски. Он внутренне застонал.
Как долго, он думает, он сможет воздерживаться? Его желание увеличивалось с каждым часом, пока он не думал о том, что может взорваться, если снова не получит то, что его память не дает ему забыть. От страха потерять контроль, он даже заставлял себя не слишком часто прикасаться к ней.
- Не возражаешь, если я присоединюсь?
- Нет.
Его одежда была немного помятой, он работал в ней целый день. Несколько пуговиц на груди были расстегнуто, демонстрируя густоту коричневато-золотистых, влажных волос, завивающихся от пота. Соленый запах мужчины, который тяжело работал на улице, заполнил ее ноздри, и ей стало интересно, какой на вкус сейчас будет кожа на его горле. Должно быть, она будет теплая и мокрая под ее губами.
- Мне нравится компания, - сказала она тихим голосом.
Пять минут спустя они были на Мустафе и Зафире, и мчались в сумрачном вечере. Прекрасный полумесяц только перешел границу леса. Еще было достаточно дневного света, так что их езда не была рискованной.
Тишина, ветер, играющий с ее волосами, сильное животное под ней, сильный мужчина рядом с ней, соединенный с его собственной лошадью, Карен ощутила чувство свободы, которого не испытывала неделями.