Кэррингтон медленно потянулся за портфелем. Методично нажал на кнопки
застежки. Они громко щелкнули. Карен подпрыгнула, будто от выстрела. Кэррингтон
достал из портфеля конверт и положил содержимое на стол.
Мир вокруг нее болезненно зашатался. Она бы упала в обморок, если бы не была
заворожена фотографиями восемь на десять, все черно-белые, на всех она и Дерек. Все
они шокировали. Вся реальность была легко понятна. Вот время прибоя, ее мокрое платье
цепляется за бедра вокруг талии Дерека. На пляже, их голые тела сплелись вместе. Каждая
фотография была эротичной и не оставляла никаких сомнений. Проклятье.
- Думаю, что вы знаете мистера Аллена намного лучше, чем должны были
заставить нас поверить, - сухо сказал Кэррингтон.
Подбородок Карен упал к груди, горячие слезы стыда и унижения повисли на ее
сжатых веках.
- Пожалуйста, - мягко попросила она.
Только после того, как она услышала шорох бумаг, свидетельствующих о том, что
фотографии были убраны обратно в портфель, она открыла глаза. Она кулаком вытерла
слезы.
Кэррингтон наклонился над ней.
- Теперь давайте попробуем еще раз. Что вы знаете о Мистере Аллене?
- Ничего. Только его имя.
- Какое имя?
- Я не понимаю, - искренне сказала она.
- Вы когда-нибудь слышали, что его называют еще и другим именем?
- Нет.
- Тигровый принц?
- Нет.
- Никогда?
- Нет.
- Ох, давай же, Карен, перестань лгать, - крикнул Ларри позади нее.
Она повернулась к нему.
- Я не лгу! Я не понимаю к чему все это.
- Я разберусь с этим, Уотсон, если ты не против, - голос Кэррингтона был холоден
и смертоносен, словно стальное лезвие.
- Конечно, сэр, - возразил Ларри и отступил назад, - Вы никогда не слышали, что
Аллена называют Тигровым принцем? - спросил ее Кэррингтон. - Это прозвище.
- Я не знала, что у него есть прозвище, - глухо сказала она.
Картинки в ее голове не исчезали. Они продолжали мигать словно сомнительное
пип-шоу с тошнотворными деталями. То, что на самом деле было таким сладким,
нежным, наполненным любовью, в объективе камеры превратилось в грязь.
- Вы знаете фотографа по имени Рэйнолд Дэниелс? Сам он себя называет Спек
Дэниелс.
- Нет.
- Он планирует отправить эти фотографии на первую страницу следующего
выпуска «Уличная сцена», мисс Блейкмор.
Она подняла голову и посмотрела на него остекленевшими глазами.
- Зачем? Я до сих пор не понимаю зачем. Что может быть интересного…
Дверь открылась, и Веккино просунул голову в комнату.
- Они готовы, сэр, - сказал он Кэррингтону.
Кэррингтон быстро поднялся и протянул руку.
- Мисс Блейкмор.
Оцепеневшая, она поднялась на ноги и позволила себе выйти из комнаты. Она
заметила, что портфель со всем содержимым Кэррингтон взял с собой. Они прошли по
шумным коридорам и вошли в один из высококлассных конференц-залов.
Карен испуганно осмотрелась. На столе можно было играть в футбольный матч. Он
был огромным. Во главе стола сидел госсекретарь Дрепер с группой помощников и
советников. Кэррингтон присоединился к ним.
Колени Карен начали дрожать. Она думала, что упала бы, если бы Грэм не взял ее
за руку и не повел к середине стола, где помог ей сесть в кресло с высокой спинкой.
Она посмотрела на группу людей за столом.
Несомненно, это было сном. Или кошмаром.
По фотографиям она узнала шейха Амина Аль-Тазана. Прозападного прораба,
который часто выступал в качестве представителя страны ОПЕК, он постоянно мелькал в
новостях. Его богатство, как и его власть в арабском мире, были легендарными, и его
влияние на Западе тоже. Карен вспомнила, что читала о его намечающемся визите в
Вашингтон.
Он сидел в конце стола, лицом к госсекретарю Дрэперу. Его бурнус и куфия были
белыми. Смуглое лицо было таким же красивым, как и на фотографиях. Чувственный
полный рот и длинный нос, с небольшой горбинкой на переносице. Черные брови
изгибались над глубоко посаженными глазами.
И эти глаза враждебно смотрели на Карен Блейкмор.
Один из приближенных шейха поддался вперед и что-то прошептал ему на ухо. Он
помахал помощнику рукой, его взгляд ни на секунду не покидал женщину, сидящую в
середине стола.
Карен уставилась на шейха, ошеломленная его присутствием и его очевидной
ненавистью к ней. Уму было непостижимо, что всемирно известный человек находится с
ней в одной комнате. Но то, что воздух в этой комнате был напряженным, было вдвойне