— Вряд ли, — покачал головой «экстремист». — Мои на такое не способны. Да и ладно бы рыночный азер там какой или еврей, на обрезанный свой конец проблем нашедший, но тут-то? Не, точно не мои.
Прокурор потянулся, громко хрустнув суставами, и встал:
— Задолбался я.
Потом открыл холодильник. Присвистнул.
— Че там? — поинтересовался Лисицын. — Фаршированные скины, что ли?
— Не. Вагон пива.
Майор с любопытством глянул в холодильный шкаф. Действительно. Пивом было забито все пространство, даже полочка для яиц. Немедленно приоткрыли морозилку. Та была тоже забита, но водкой.
Причем какой! «Белуга» продавалась, пожалуй, только в двух-трех точках по Кирову. Да и стоила под тысячу. А тут их аж десять штук! Да и пиво было не быдляцкий «Вятич», с которого башню сносит после литра, а темный такой бархатистый «Гиннесс». И где этот жмурик столько бабла взял на такой пойло? Не, пусть там в столицах это «фигня какая», а в наших провинциях это «ОГОГО!»
— И денег в хате нет. Да?
— Неа. Карточки есть, а налички нет.
— Может, грабеж обыкновенный? А зиг-руны эти для понта и отвода глаз?
— Был бы грабеж, вынесли бы комп. Он реально дороже, чем вся твоя зарплата на год вперед, Серега.
— Мда…
— Кстати. А на столе у него пустая «Бавария» стоит.
— И что?
— Да так, ничего…
По коридору протопали опера из убойного и грустный участковый с унылым еврейским шнобелем:
— Здорово, мужики!
Поручкались. Немедленно раскупорили по бутылочке «Гиннесса». Покойничек не обеднеет уже, а бойцу криминального фронта нелишнее подымание настроения в серый осенний день. Участковому тоже пивка досталось, чай, парень замотался по дому шляться и глухих бабок опрашивать — кто что слышал да кто что видел. Все, как назло, оказались слепыми и глухими. В эту эпидемию внезапной потери органов зрения и слуха никто из мужиков, естественно, не поверил. Оно и понятно. Эти старые грымзы все видят не хуже камер видеонаблюдения. И помнят все, как Большая Советская энциклопедия. Но выцарапать из них информацию — надо быть как минимум Кашпировским и Холмсом в одном флаконе. Удавятся, да не скажут. Боятся, что ли? Или их распирает от чувства приобщенности к Великой Тайне? Темна вода в облацех, эта старушечья психология. Впрочем, Лисицын и не собирался вникать в нее. Пусть участковый разбирается. Его епархия. Хотя скорее предпогост какой-то.
И немедленно закурили. Кухня была хоть и большая, но моментально сизый дым повис густыми волнами. В этом дыму и обменивались версиями по жмурику. Странно, но все, даже Лисицын, чуяли седьмым ментовским, тьфу, полицейским, конечно же, чувством, что дело — глухарь.
— СТОЯТЬ! — вдруг заорал Глеб Прохоров. Все и так стояли — стульев не хватало — так, на всякий случай, замерли, словно в детской игре: «Раз, два, три — морская фигура замри!».
— Мужики, и кто из нас пидор? — внезапно спросил прокурорский, когда тишина повисла между клубов табачного дыма.
— Глебыч! — укоризненно сказал кто-то из оперов. Лисицын по именам их не знал, не доводилось еще пересекаться.
Вместо ответа следак ткнул в пепельницу. В ежике из окурков торчал такой… Длинный такой, тонкий такой, со следами губной помады на фильтре. Мужики такие не курят, а не мужиков тут нет…
— Это, Глебыч, не мы пидоры, а ты долбик! — хохотнул над косяком следака второй опер.
— Баба, значит, к нему ходила, — резюмировал унылый участковый. Не, а что ему радоваться? Весь квартальный отчет жмурик попортил.
— Баба, баба…
Окурок был немедленно упакован в отдельный пакет.
Прохоров поморщился. Вот же опытный следак, а…
С другой стороны — что, у жмурика баб не было? Еще как должны быть. Хата своя, холостяк, похоже. Надо бы пробить по записной книжке его пассий. Но вот беда! Мобилы не нашли. Стыбздили жулики и кровопийцы. Надо запрос подавать оператору, чтобы выдал распечатку по звонкам и СМС. И пусть карту не блокируют. Всякие удоды бывают, могут и позвонить с краденой симки. Единственная, пожалуй, зацепочка…
Все это было обговорено вслух. На том и порешили. «Экстремист» едет свои каналы шерстить, опера по своей агентуре, участковый чай пить с бабульками, а прокурорский думать едет и ждать результатов экспертизы.
Не, а как вы думали? Прокурор менту не товарищ? Ага, ага. Как же. Может там, в Москвабадах нерезиновых, они и не товарищи… А в маленьком провинциальном городке, где каждый кобель каждую сучку не по разу покрывал? А если ты со старшим советником прокурорским в одной заочной группе на юрфаке баблом сбрасываешься на коньячок преподу? Это пусть на верхах конфликты конфликтят, а у нас тут внизу…