Отпускное
Над вокзалом – ранних звезд мерцанье.В сердце – чувств невысказанных рой.До свиданья, Север!До свиданья,Край снегов и славы боевой!До свиданья, шторма вой и скрежетИ ночные вахты моряковВозле каменистых побережийС путеводным светом маяков…Еду, еду в отпуск в Подмосковье!И в родном селении опятьСкоро, переполненный любовью,Обниму взволнованную мать.В каждом доме, с радостью встречая,Вновь соседи будут за столомУгощать меня домашним чаемИ большим семейным пирогом.И с законной гордостью во взоре,Вспомнив схватки с морем штормовым,О друзьях, оставшихся в дозоре,Расскажу я близким и родным,Что в краю, не знающем печали,Где плывут поля во все концы,Нам охрану счастья доверялиНаши сестры,матери,отцы.
Где веселые девушки наши?
Как играли они у берёзНа лужке, зеленеющем нежно!И, поплакав о чём-то всерьёз,Как смеялись они безмятежно!
И цветы мне бросали: – Лови! —И брожу я, забыт и обижен:Игры юности, игры любви —Почему я их больше не вижу?
Чей-то смех у заросших плетней,Чей-то говор всё тише и тише,Спор гармошек и крики парней —Почему я их больше не слышу?
– Васильки, – говорю, – васильки!Может быть, вы не те, а другие,Безразлично вам, годы какиеПровели мы у этой реки?
Ничего не сказали в ответ.Но как будто чего выражали —Долго, долго смотрели вослед,Провожали меня, провожали…
А дуба нет
Поток, разбуженный весною,Катился в пене кружевной,И, озаряемый луною,Светился тихо край родной.Светился сад, светилось полеИ глубь дремотная озер, —И ты пошла за мной без воли,Как будто я гипнотизер…Зачем твой голос волновалсяИ разливался лунный свет?Где дуб шумел и красовался,Там пень стоит… А дуба нет…
На гуляние
На меду, на браге да на финкахРасходились молнии и гром!И уже красавицы в косынкахНеподвижно, словно на картинках,Усидеть не в силах за столом.Взяли ковш, большой и примитивный: —Выпей с нами, смелая душа! —Атаман, сердитый и активный,Полетит под стол, как реактивный,Сразу после этого ковша.Будет он в постельной упаковке,Как младенец, жалобно зевать,От подушки, судя по сноровке,Кулаки свои, как двухпудовки,До утра не сможет оторвать…И тогда в притихшем сельсовете,Где баян бахвалится и врет,Первый раз за множество столетийВсе пойдут, старательно, как дети,Танцевать невиданный фокстрот.Что-то девки стали заноситься!Что-то кудри стали завивать!Но когда погода прояснится,Все увидят: поле колосится!И начнут частушки запевать…
Экспромт
Не подберу сейчас такого слова,Чтоб стало ясным все в один момент.Но не забуду Кольку БеляковаИ Колькин музыкальный инструмент.
Сурова жизнь. Сильны ее удары,И я люблю, когда взгрустнется вдруг,Подолгу слушать музыку гитары,В которой полон смысла каждый звук.
Когда-то я мечтал под темным дубом,Что невеселым мыслям есть конец,Что я не буду с девушками грубымИ пьянствовать не стану, как отец.
Мечты, мечты… А в жизни все иначе.Нельзя никак прожить без кабаков.И если я спрошу: «Что это значит?» —Мне даст ответ лишь Колька Беляков.
И пусть сейчас не подберу я слова.Но я найду его в другой момент,Чтоб рассказать про Кольку БеляковаИ про его чудесный инструмент.
1957
О собаках
Не могу яВидеть без грустиЕжедневных собачьих драк,В этом маленькомЗахолустьеПоразительно много собак!Есть мордастые —Всякой масти!Есть поджарые —Всех тонов!Только тронь —Разорвут на частиИль оставят вмигБез штанов.Говорю о томНе для смеху,Я однаждыПодумал так:«Да! Собака —Друг человекуОдному,А другому – враг…»
1957
Березы
Я люблю, когда шумят березы,Когда листья падают с берез.Слушаю – и набегают слезыНа глаза, отвыкшие от слез.
Все очнется в памяти невольно,Отзовется в сердце и в крови.Станет как-то радостно и больно,Будто кто-то шепчет о любви.
Только чаще побеждает проза,Словно дунет ветер хмурых дней.Ведь шумит такая же березаНад могилой матери моей.