— Ясуо — неспешно вставая, тихо произнесла девушка — скажи… ты ИДИОТ?!
Последнее было сказано, переходя все дозволенные децибелы.
Глава 26
Двери дома закрылись чересчур резко, слишком громко. Это привлекало внимание.
— Братик, ты вернулся? — вошедшего встретила Тоши — Эм… братик…
Девочка остановилась в небольшой замешательстве. Вошедший Ясуо кардинально отличался от себя постоянного. Блеск глаз и широкая улыбка на лице. Не добрая улыбка, нет. Не семейная… Хищная. А ссадина под левым глазом, едва заметная, но уже поменявшая цвет, наводила на определенные мысли.
— Брат с тобой все в порядке?
— Да, Тоши. Да. Все просто… замечательно. Так — парень активно заходил на месте, бормоча под нос свой обычный распорядок дня:
— … сделал… тоже… подождет… могу выкроить пару часиков… отлично. Так, Тоши, я тренироваться. Прошу не беспокоить меня пару часов.
И пулей вылетел на задний двор.
— Тоши, что случилось, ты как приведение увидела? Я слышала голос Ясуо, он вернулся?
К замершей на месте сестре вышла из кухни Томо, все еще вытирая руки небольшим полотенцем.
— Можно и так сказать.
В этот момент раздался приглушенный, но все еще четко различимый звук трескающейся древесины.
— Ясуо… тренируется?!
Удивление. Осознание. И радость. Все это пробежало за считанные мгновения, сначала на лице одной сестры, а потом и на услышавшей пояснение Томо.
— И он улыбнулся…
— Что? Не поняла тебя, Тоши.
— Я говорю, он мне улыбнулся. Снова улыбнулся так… ТАК улыбнулся! Ты что не помнишь?
— Погоди, хочешь сказать, как тогда. А ну пойдем на кухню, пока там все не сгорело и ты мне все расскажешь.
Обе девочки переместились на кухню.
Тоши залезла с ногами на старенькую табуретку, благо небольшой размер позволял. Обхватила руками колени.
— Все эти годы. Уход за нами. Поиск заработка. А ты помнишь, как все начиналось?
— Тоши… конечно я помню — Томо выложила небольшую корзинку только что испеченного печенья — конечно помню, тот день. День… когда ушла мама…
— Брат стал для нас всем, и мы стали всем для него. Мы были слишком малы чтобы понимать.
— Мы и сейчас маленькие Тоши.
— Да, но тогда. То, что делал брат казалось нам обычным. То, как он себя вел, как обращался с нами. И как тренировался.
— Как мы напросились на тренировки…
— Вот это вспоминать не надо. От воспоминаний о его "экзамене" до сих пор болит ниже спины.
— Братик бывает жесток, когда дело заходит о боевых искусствах. И принципиален.
— И ты помнишь тогда его улыбку. Радость от тренировок с ним.
— Сейчас не так?
— Ты и сама это видишь, Томо. Видишь, но не хочешь поднимать этот вопрос.
— А ты, значит, хочешь, Тоши.
— Мы сидим на его шее.
— Мы помогаем ему в меру сил.
— Конечно, но он стал смеяться все меньше. Радоваться меньше. Из-за нас. И его тренировки стали просто обязательной программой. Он не получает от них той радости, что в детстве. Я не слышу его смеха уже давно. Я стала забывать его улыбку.
Томо пододвинула свой стул поближе к сестре. Села рядом. Приобняла затихшую девочку.
Где-то на заднем дворе отчетливо прозвучало "Ха" и резкий хруст дерева слился с глухим звуком падения чего-то тяжелого.
Смешок. Потом еще один. На лице Тоши расцвела улыбка.
— Сегодня что-то произошло, Томо. Я не знаю что, но это стало еще одной искоркой, вроде появления Кин. Еще одним значимым событием, что вернет жизнь в душу нашего братишки.
— Я надеюсь на это. Очень надеюсь — Томо резко отпрянула от сестры.
Вопросительный взгляд в ответ.
— Кто-то будет очень голоден после тренировки. Надо что-то придумать.
Но в этом доме не одни они сейчас придавались воспоминаниям.
Задний двор не напоминал себя старого. Повсюду клоки вырванной ногами травы. Комья земли валялись, раскиданными хаотичными кучками. Щепки древесины. Один из тренировочных столбов напоминал скорее измочаленную траву. Он весь разошелся лоскутами и потерял свою вершину, что сейчас оторванная покоилась в паре метров левее.
Сам же виновник торжества стоял рядом. Избитые в кровь руки. Похоже один из пальцев имел неестественный изгиб. Ох, уже нет. Рывок и недовольное лицо владельца, но по крайней мере на избитой в кровь руке хоть все пальцы заняли свои законные места.
Тяжелое дыхание.
Он сделал пару шагов. Наклонился. Поднял отлетевший кусок древесины.
— Идиот ли я? Хм… как же там было… Что проку хищнику сильнейшим быть в округе… Жиреет он и когти затупляя… сильнее забывает о бритвенной их остроте… Их следует точить… Точить о тех, кто тверже их самих по сути… Да? Кажется, так ты говорилось…