Среди публичных шагов Совета старейшин летом 2008 г. можно отметить митинг в Нальчике 29 июня. Относительно новыми моментами в митинговой риторике были следующие. Во-первых, критика ораторов в первую очередь была нацелена не на высшее руководство республики, а на силовиков (что можно объяснить продолжающимися судебными делами против Совета). Во-вторых, декларировалась солидарность с теми представителями республиканского казачества, которые также, по словам митинговавших, сталкиваются с несправедливым отношением со стороны правоохранительных органов. В-третьих, критике подвергся принятый накануне, 26 июня, Народным собранием Кабардино-Балкарии Закон о выборах, согласно которому новый состав Народного собрания выбирается исключительно по партийным спискам.
На таком фоне осенью 2008 г. в балкарских районах произошло событие, сравнимое по резонансу с происходившим в Тырныаузе в 2005 г. Оно имело место 15–17 сентября возле балкарского села Кенделен в Эльбрусском районе. Через село должны были проехать участники конного похода, посвященного 300-летию Канжальской битвы, в ходе которой кабардинцы победили войска крымского хана. Вдохновителями похода выступили несколько национальных организаций. Жители Кенделена двое суток не позволяли участникам похода проехать через село, заблокировав единственную дорогу. Республиканские власти однозначно встали на сторону всадников: высокопоставленные чиновники правительства и администрации президента республики выезжали на место и добились разблокирования дороги, а Каноков, ранее подписавший распоряжение о праздновании юбилея Канжальской битвы, публично осудил поведение жителей Кенделена. Программа празднования в итоге была исполнена до конца, однако процессия направилась в объезд Кенделена, установив памятник битве недалеко от села.
Кенделенские события были примечательны тем, что в них участвовали не только политически ангажированные личности, но и обычные жители балкарских предгорий. Причем, в отличие от событий в Тырныаузе в 2005 г., на этот раз массовое выступление не было напрямую связано с какими-либо практическими, значимыми в повседневной жизни проблемами, а касалось далекой истории, а точнее, идеологии, формируемой вокруг реальных или вымышленных исторических фактов. Правда, можно сказать, что здесь в одной точке сошлись и мотивы, издавна волнующие балкарскую национальную интеллигенцию, и обстоятельства, «задевающие» простых сельчан. Последние, судя по рассказам очевидцев кенделенских событий, были недовольны планами строительства монумента Канжальской битве поблизости от села. Это напрямую связывалось с отторжением от села так называемых «межселенных территорий» (см. раздел 5.2 настоящей главы). Недовольство же кенделенским «походом» со стороны балкарской интеллигенции носило более комплексный характер. Прежде всего, балкарские авторы, отметившиеся публикациями (в основном в Интернете) по поводу юбилея, ставили под сомнение саму значимость этого события, масштаб победы над крымским ханом, приводили доводы в пользу того, что роль крымского хана и после его поражения в Канжальской битве в 1708 г. оставалась на Северо-Западном Кавказе весьма значительной.[25]
Однако претензии этим не ограничивались. Юбилей стал поводом выразить протест против общего преувеличения, с точки зрения некоторых балкарских авторов, роли Кабарды в истории Северного Кавказа. Процитируем комментарий заместителя председателя Совета старейшин балкарского народа Руслана Бабаева, опубликованный в Интернете по горячим следам кенделенских событий 23 сентября: «Следует учесть, что Кабарда, по мнению этих же историков [пропагандирующих юбилей Канжальской битвы. — К.К.], в те времена представляла собой не просто рядовое государство, а «империю», включавшую в себя подвассальные народы…» Такое мнение, на взгляд Бабаева, «так вскружило головы околонаучной молодежи, что норовит стать нехорошей закваской для конфликтных ситуаций в регионе». Причем, с точки зрения этого представителя Совета старейшин, позиция его оппонентов совпадает с точкой зрения властей республики: «Это идеологическая платформа для нынешнего руководства КБР для оправдания экспансионистских устремлений…» Интерпретация событий 300-летней давности, которая вызвала недовольство у только что процитированного автора, была представлена в официальной «Кабардино-Балкарской правде».[26]
25
О военной роли Крымского ханства на Кавказе в XVIII веке, вплоть до присоединения Крыма к России в 1784 г., см., напр.: Бобровников В.О., Бабич И.Л. (ред.).
26
Ср.: Бгажноков Б. Победить или умереть: к 300-летию Канжальской битвы // Кабардино-Балкарская правда, — № 154, - 12 августа 2008 г. Автор статьи, доктор исторических наук Барасби Бгажноков — директор Института гуманитарных исследований правительства КБР и Кабардино-Балкарского научного центра РАН. В статье Бгажнокова упоминается о значимости Канжальской битвы для других народов Северного Кавказа: «Канжальская битва нашла отражение и в фольклоре балкарцев, осетин, многих других народов Северного Кавказа. «Кабарда с Крымом воюют, если Кабарда не выдержит, что нам делать», — поется в одной из балкарских песен (песня «Ачеева Ачемеза»)». Некоторые из балкарских авторов в Интернете отрицали наличие упоминаний о Канжальской битве в этом произведении.