Мы повесили пакеты с уличной обувью и ветровки на крючки в раздевалке и пошли в класс.
Идя по коридорам, я чувствовала, что уже и в школу проникло ощущение весны: никто не повторял у дверей классов уроки, девчонки шептались, сбившись по кучкам, мальчишки их задирали и весело смеялись. Учителя, здороваясь, улыбались даже отъявленным хулиганам, и на их лицах поселилось мечтательно-вдохновенное выражение.
Ранняя, необыкновенно теплая весна никого не оставила равнодушным. Вот и мне вдруг захотелось радоваться и мечтать.
«Нужно придумать себе мечту, – подумала я, – и пусть она меня отвлечет от страхов и мыслей о похищениях и наблюдениях, а то у меня скоро разовьется паранойя».
Уроки прошли легко и весело, идти домой мне категорически не хотелось. Как только я вспоминала про тот забор, у меня холодел затылок. Решение пришло внезапно.
– Лер, я тебя подожду, – сообщила я после уроков, – пойдем домой вместе, раз ты все равно собиралась в мою сторону. Я как раз закачала новую аудиокнигу. Посижу, послушаю, полюбуюсь из окна на озеро. И в магазин с тобой зайду, куплю своим мороженое.
Лерка обрадованно обняла меня и пообещала не задерживаться на кружке. А я решила, пользуясь случаем, сделать доброе дело: прибраться в кабинете математики. Школьная уборщица ушла на больничный, а наша классная руководительница ворчала на пыль, чихая, сморкаясь и мучаясь от аллергии.
В ожидании начала Лериного кружка мы погуляли на школьной площадке. Там же перекусили солеными орешками, запивая их соком. «Еще калории в копилку», – пронеслось у меня в голове.
Глава 9
Уже после трех часов дня школа опустела. Перед приближающейся чередой вторых майских выходных после последнего урока ученики радостной толпой вывалили на весеннюю улицу, держа в охапку рюкзаки, пакеты и куртки. Учителя спешили в магазины закупаться продуктами.
В пять часов вечера я отправила Лерку в актовый зал на ее кружок и пошла к кабинету математики, уже у двери осознав, что кабинет закрыт. Положив сумку на подоконник напротив двери, спустилась к охраннику за ключом и снова поднялась на третий этаж. По пути взяла в кладовке швабру и совок. Дошла до кабинета, открыла замок, отворила нараспашку дверь. «Пускай проветривается», – решила я.
Кабинет за день нагрелся на солнце, и, войдя, я сразу направилась к окнам, чтобы их открыть. Тут дверь за моей спиной захлопнулась. Вздрогнув и обернувшись, я услышала, как в замке снаружи повернулся ключ. Я ринулась к двери и стала ее дергать, стучать и кричать «откройте», но все безрезультатно. Я приложила ухо к двери, услышала шорох снаружи.
«Нужно позвонить, – догадалась я. – Кто-нибудь возьмет запасной ключ, и меня откроют, вот и все».
Я попыталась успокоиться, стала оборачиваться в поисках сумки с телефоном. И тут же вспомнила, что оставила сумку на подоконнике напротив кабинета.
«Вот дура! – в сердцах сказала я сама себе. – Что делать?»
И вдруг меня охватил страх.
«А ведь это сделали специально – пронеслось в моей голове. Меня было видно от двери. Меня специально закрыли в кабинете».
Сердце забилось с бешенной скоростью. Я метнулась к окну. Третий этаж. Прыгать не буду. Я в панике оглянулась, осмотрелась по сторонам.
«А вдруг кто-то спрятался за партами?» – с ужасом подумала я.
Я схватила с учительского стола вазу и зажала в руке, приготовившись защищаться. Не отпуская свое ненадежное оружие, спиной назад отбежала к доске, стала оттуда нагибаться, издалека заглядывая под парты. «Если здесь кто-то есть, ему уже пора выбираться и делать то, что планировал», – пронеслось у меня в голове.
В классе стояла тишина. Я стала приближаться к партам, осторожно заглядывая под них. Никого не было.
«Так. Нужно собраться с мыслями. Школа пустая. Есть только охранник и те, кто занимаются в театральном кружке на первом этаже. Кто знал, что я пошла сюда? Охранник и Лерка. Больше никто».
«Охранник и Лерка, – повторила я себе. – Охранник знал, что я пошла делать уборку, он бы не стал закрывать меня. Остается Лерка. Зачем ей это делать?»
Вдруг у меня перед глазами пронеслись некоторые воспоминания о школьных днях: я бегаю по классу в поисках сумки, я отмываю от клея свой стул. Воспоминания проплывали перед глазами снова и снова.
«Нет, Лерка не могла так надо мною подшутить. Или могла?»
Я почувствовала, как мои глаза налились слезами.
Нет, этого не может быть. Если это то, о чем я подумала, то как жить дальше? Надо мной снова прикалываются одноклассники? Вся эта дружба – это притворство?.. В голову пришла вдруг мысль: «А почему вообще Лера тогда ночью в лесу вышла из палатки? Почему она не спала?»