Подруга снова постучала.
– Леха, хватит прятаться, открывай быстро!
Калитка открылась, подруга вбежала, волоча меня за собой и шурша своими необъятными пакетами.
Перед моими глазами предстал небольшой деревянный дом. Краска на нем облупилась, вместо ступенек внизу крыльца был приделан деревянный пандус. Рядом с домом стояли большой потемневший от времени стол, три стула. За столом сидел молодой человек. Приглядевшись, я поняла, что сидит он не на стуле, а в инвалидной коляске. Ярко-голубые глаза настороженно и недружелюбно смотрели не на Лерку, а на меня.
– Знакомься, это Майя, моя подруга. Майя, знакомься, это гениальнейший из гениев, Леха. Это он монтировал мой ролик и делал спецэффекты. Основная заслуга нашей победы – его труд. Леха просто талантище. Ты не представляешь, что он выделывает за компьютером! – Лерка тараторила, выкладывая на стол из пакетов торт, коробки с соком, нарезку копченой колбасы, хлеб и разные фрукты. – Ты видела сайт фирмы моего папы? Обязательно посмотри! Его Леха делал.
– Брат дома? – обратилась Лерка к молодому человеку.
Тот помотал головой.
– Ну, я тогда пошла ставить чайник, а вы тут знакомьтесь. – Лера деловито пошла к дому.
Я на автомате раскладывала на столе продукты, пытаясь понять, ощущаю ли я страх. Леха тоже хмуро смотрел в сторону. Украдкой я все же глянула на него. На вид ему было лет шестнадцать. Светлые волосы, голубые глаза. Точно такие же глаза, как у нашего физрука Сергея Олеговича. Точно такие же, как смотрели на меня тогда через щель в заборе. Теперь понятно, почему эти глаза были на уровне моей талии. Он смотрел, сидя в инвалидном кресле. Я взглянула на кресло. Довольно современное, оснащенное разными рычагами и кнопками.
Леха вдруг поймал мой взгляд.
– Только не надо меня жалеть, – с вызовом сказал он.
Я растерялась, а потом возмутилась:
– А меня не надо пугать!
– Кто тебя пугает-то?
– А зачем смотреть на меня через щель в заборе?
– А зачем ты подглядывала?
– Что?! Я подглядывала? Да очень надо! Я хотела ветку сорвать с дерева!
Тут явилась Лерка:
– О, вижу, у вас уже завязалась беседа. Сейчас чайник закипит, будем праздновать.
Мы пробыли у Лехи около часа. Постепенно первоначальная неловкость ушла, мы весело болтали и смеялись. Лерка впервые рассказывала, как боялась упасть на мокрых помостах, когда танцевала. Призналась, что на помосты было наклеено антискользящее покрытие, которым снабдил ее папа, и все равно она опасалась, что шлепнется в воду и завалит съемку. Потом пришел старший брат Лехи и по совместительству наш учитель физкультуры Сергей Олегович, и мы засобирались домой.
Я вернулась к себе радостная и с чувством облегчения: все оказалось не так плохо и не так страшно. А насчет того эпизода с моим похищением – внушу себе, что это было просто сном. «Хорошо, а как быть с закрыванием в школе?» – попытался меня вернуть к реальности внутренний голос, но я его быстренько послала куда подальше. Сегодня не буду об этом думать.
За ужином я рассказала деду и бабушке о том, где была.
– Представляете, такой симпатичный и талантливый парень этот Леха, – воодушевленно делилась я впечатлениями, – но передвигается в коляске, жалко его.
Тут я заметила, что бабушка сидит с каким-то деревянным лицом и смотрит в тарелку. Дед положил ложку, встал, взял с крючка свою куртку и с мрачным лицом пошел к выходу:
– Я на работу.
Бабушка молча кивнула.
Я смотрела то на деда, уходящего раньше, чем обычно, на работу, то на застывшую бабушку.
– Бабушка, я не поняла. Что случилось?
Бабушка вздохнула.
– Это случилось прошлой зимой. Дед тогда еще служил в полиции. Компания ребят повадилась скручивать с железнодорожных рельсов гайки. Видимо, они сдавали эти гайки на металлолом, получали за это какие-то деньги. Наш дед застал их за этим занятием, погнался за ними. Двое разбежались в разные стороны, он стал преследовать третьего. Дед-то наш был тогда в отличной форме даже в шестьдесят пять. Это за последний год он сильно сдал.
Я на минуту вспомнила деда пару лет назад. Подтянутый, бодрый, с легкой сединой на висках. Это после трагедии с его сыном он за неделю стал абсолютно седым. Потом постепенно перестал заниматься спортом – было не до этого: нужно было оформлять документы, собирать и перевозить нас из Москвы, устраивать в школу и университет. Потом устроился на сидячую работу сторожем. Дед стал именно дедушкой в полном понимании этого слова: седым, уютным, слегка располневшим на бабушкиных блинчиках и как будто даже немного сгорбленным.