– Давай, еще вспоминай, что было странного в последние дни.
Я стала напряженно вспоминать.
– Да как-то все было спокойно. В субботу мы все вместе ходили к озеру на шашлыки. Ушли рано утром, вернулись вечером. И это хорошо, а то пока нас не было, здесь какая-то звуковая атака была с соседнего участка, – вспомнила я жалобы соседки, – то ли сверлили, то ли копали.
– Это с какого участка?
– С того, на котором я никогда не видела хозяев. У них вход с другой улицы. А у нас забор высоченный и дом одноэтажный.
– Надо при случае сходить, посмотреть, что там такое, – задумчиво произнесла подруга, – да что тянуть, пойдем, прогуляемся.
Я лениво замычала и попыталась уговорить подругу остаться и посмотреть телевизор.
– Пойдем – пойдем, – потянула меня за руку Лерка, – сама говорила, что набрала три килограмма. После еды полезно гулять.
По дороге подруга прихватила со скамейки ракетки для бадминтона и воланчик и, на ходу играя, бодро пошла к калитке. Я поплелась следом.
Глава 21
Дойдя до того самого участка на другой линии, к которому задней стороной примыкал мой участок, мы остановились. Лера вытащила ракетки и воланчик, и мы стали играть в бадминтон. Какое-то время игра шла слаженно, воланчик летал от меня к Лере и не падал на землю. Отбивая очередной раз, Лерка направила ракетку на нужный нам участок, и воланчик перелетел через забор.
Для достоверности мы поохали, побегали вдоль забора. Затем нажали на звонок. За забором долго не было ничего слышно. Через минуту дверь медленно открылась, и мы увидели маленькую старушку. Ее худенькое тело было одето в зеленый халат в горошек. На голове – белый платочек. Небольшое сморщенное личико выражало удивление. На мгновение мы остолбенели.
«Лет девяносто», – пронеслось в моей голове.
Она снова вопросительно посмотрела на нас. Мы поздоровались.
– Девочки, вы к кому? К Ане? – прошелестел ее голос.
Лерка очнулась первая.
– Бабушка, мы к вам случайно закинули воланчик, – Лера покрутила у ее лица ракеткой, – можно, мы его заберем?
– Ой, девочки, Вадик не разрешает никого пускать, когда его нет, – жалобно ответила старушка.
– Да мы быстренько, просто возьмем и сразу уйдем. Вон же он лежит! – Лерка указала куда-то рукой. Я с сомнением посмотрела не нее: долететь до дома воланчик точно не мог, и старушка должна это понимать.
Но подругу это не смущало. Она протиснулась между старушкой и калиткой и уверенно побежала к дому. Перед входом она оступилась и упала на землю.
– Ой-ой, как больно! Сейчас, бабушка, я встану. Ногу подвернула. Ой, прямо звезды в глазах от боли, голова кружится, – Лера схватилась за лоб, опустив голову.
Старушка озабоченно посеменила к ней.
– Ну, пройди, милая, в дом, посиди в тенечке немного, – неуверенно предложила она.
Я подбежала к Лерке, взяла ее под мышки, подняла, и мы пошли к дому. Лера натурально припадала на одну ногу. За дверью была небольшая прихожая, мы прошли мимо нее в большую комнату. Обстановка комнаты напоминала квартиру моей прабабушки, которой уже не было в живых: диван, застеленный пледом, старый сервант. В серванте расставлена посуда «для праздников» и разные фарфоровые статуэтки. У окна – комод. А на комоде фото. Улыбающаяся Анна Кирилловна, наш учитель истории. Только лет на десять моложе.
Мы с Лерой переглянулись.
– Какая красивая девушка! Это ваша… ээ… дочка? – спросила я.
– Внучка, Анечка. Она в школе работает учительницей, – с гордостью ответила старушка.
Мы снова переглянулись.
– Ой, точно, это же Анна Кирилловна! – воскликнула Лера. – Майя, ну мы с тобой даем! Учительницу любимую не узнали.
Старушка просияла:
– Правда, она ваша любимая учительница?
– Конечно! Ее весь класс обожает. Такая добрая, справедливая. А недавно ходила с нами в поход. С ней так здорово! – врала напропалую Лерка.
– Ой, как хорошо, что вы зашли, хоть послушаю от учеников про мою Анечку, – улыбаясь, сказала старушка.
– А кто такой Вадик, про которого вы у ворот говорили? – спросила Лера.
Старушка тут же переменилась в лице, видимо, вспомнила, что этот самый Вадик не разрешал пускать в дом посторонних.
– Это мой внук, он сейчас в отпуске. Я попросила его купить хлеба, он сейчас вернется, – забеспокоилась она, видимо, собираясь нас выпроводить.
Спасая ситуацию, я воскликнула, глядя в сервант:
– Ой, какая у вас изящная статуэтка балерины в серванте! Лера, посмотри, какая прелесть! – воскликнула я, подошла к серванту и вдруг под стеклом увидела маленькую черно-белую фотографию.