Кулаков Алексей
На границе тучи ходят хмуро
Книга вторая
Тихие шаги РОКа
Там, где багряное солнце встает,
Плавно Амур свои волны несет,
Ветер сибирский им песни поет…
Глава 1
В первый день сентября, около двух часов пополудни, к красивому трехэтажному зданию управы фабрики Р.О.К., а вернее к проходной, подъехал экипаж. Из него вышел… вот тут начинались первые несуразицы, потому что никто из полудюжины приказчиков, ожидающих своей очереди получать товар, так и не смог определить — кого же он перед собой видит (а определить, причём — влёт, они были просто таки обязаны, согласно специфике своей профессии). Если судить по одёжке — тогда перед ними был среднего достатка мещанин, нацепивший на себя свой самый лучший костюм ради важной встречи. В пользу этой версии говорило и очень бережное отношение к одежде, и явное отсутствие привычки её носить каждый день, и ещё с десяток признаков, заметных взгляду любого опытного торговца. А вот то, как себя держал новоприбывший, вообще поставило всех в тупик: уверенно пройдя мимо хоть недлинной, но всё же очереди, он спокойно пнул дощатую стенку будки охранника, привлекая к себе его внимание.
— Это кто там такой нетерпеливый!!! Ой, Григорий Дмитрич?..
— Здорово, Фаддей. А подскажи-ка ты мне, как господина Греве найти?
— Это, Григорий Дмитрич, ты уж того, не серчай — это только с начальником смены решить можно. Сам должон понимать, порядок такой, не нами заведён, не нам и нарушать.
— А! Точно! Мне же командир велел первым делом вашему старшому бумагу от него показать. Что встал? Бе-егом! Вот, давно бы так…
Минут через пять приказчики увидели ещё более непонятную картинку: обычно сурово-строгий старший охранник ещё на подходе заулыбался непонятному мещанину, а прочитав короткую записку — и вовсе преисполнился радушия и полез обниматься.
— Ну что, посидим да побалакаем, а? Как там на заставе всё, сильно изменилось?
— Кхм… да я и не отказываюсь. Но сперва порученное командиром выполню! Так что насчёт Греве?
— Пошли, провожу.
Увиденного и услышанного (вернее — успешно подслушанного) приказчикам вполне хватило, чтобы скоротать недолгое ожидание — обсуждая, что же это такое было? Валентин Иванович отыскался в столовой, где сосредоточенно трудился над тарелкой с душистой ухой — но всё его сосредоточение моментально пропало, стоило ему увидеть бывшего унтера.
— Прибыли?!! А где Александр Яковлевич?
— Мы с ним в Варшаве расстались — меня к вам отправил, а сам к тётке своей. Сказал дня на два, не больше. Вот, велел первым делом письмо от него передать.
На свет появился небольшой изящный конверт, причём даже не запечатанный.
— Так-с, ага… поздравляю, Григорий.
— Это с чем же?
— Приказано тебя зачислить в штат компании, на должность инспектора охраны и условий труда, с очень даже неплохим жалованием.
— Ну да, что-то такое мне командир и говорил. Только он ещё указал, чтобы я первым делом всё как следует осмотрел, непорядок всякий-разный поискал, с ребятами поговорил о службе.
— Так это и называется — инспектировать. Сейчас сходим в заводоуправление, оформим тебя по всем правилам, "вездеход" получишь — и можешь приступать.
— Это чего такое я получу?
— Документ о том, что имеешь право заходить повсюду, спрашивать обо всём, в общем что-то наподобие солдатской книжки. Тебя без него в оружейные цеха не пропустят, да почти никуда не пропустят — у нас тут с этим строго. Кхм, а для меня Александр Яковлевич ничего не передавал?
— Нет. Так чего передавать, коли сам скоро будет?
— Ну да, всё правильно.
Господин управляющий почти без удивления принял нового сотрудника компании (явно хорошие отношения того с личным порученцем князя и главным оружейным конструктором по совместительству — уже были неплохой рекомендацией), подписал все необходимые бумаги и даже распорядился выписать небольшой аванс — так сказать, стал потихоньку наводить мосты.
— Вам что-либо необходимо для осуществления ваших обязанностей?
— Если можно, провожатого от охраны?
Инспекция началась с фабричной столовой — сняв пробу почти со всех предлагаемых мастеровым блюд, Григорий немного вспотел и самую малость расслабился — не забыв напоследок поблагодарить поварих за их мастерство. Следующие три часа он ударно трудился, осматривая буквально всё, что только попадалось ему на глаза, и не забывая при этом дотошно расспрашивать своего почти добровольного экскурсовода. Выйдя из последнего оружейного цеха и пройдясь напоследок вдоль его длинной стены, он полюбовался на людской муравейник большой стройки за оградой и едва не свалился в непонятную канаву.
— Хм, и не лень же кому-то было такую ямищу копать?
— А эт не мы трудилися. Тут поперва чересчур любопытных хватало — так мы им и предлагали, на выбор: или в околоток для выяснения личности или потрудиться чуток. Пьяных разов пять ловили, среди работяг, иных всяких хватало. Зато теперя у нас опосля дождя сухо, а за забором натуральный потоп.
— Молодцы, это вы неплохо сообразили.
Тут инспектор услышал многоголосый звонкий смех, причём явно — женский, и заинтересованно стал озираться, поглядывая на окна цехов и пытаясь определить источник звука.
— Да чего там соображать-то, коли на заставе так частенько… ты чего, Григорий Дмитрич? А, понятно. Эт у нас вскоростях цех новый откроют — железяк всяких кучу завезли, баб молодых тож набрали, теперь вот осваиваются. Слыш, гогочут как гусыни?
— Чего это ты их так сурово, Василь?
— Да больно много о себе воображают, тоже мне, фифы.
— Понятно всё с тобой, хе-хе. Ну, я пока холостякую — в отличие от некоторых, так что…
— Да не, Григорий Дмитрич. У них там начальник дюже злющий — как увидит кого в своём… "цветнике", сразу гнать начинает, а особливо нашего брата недолюбливает.
— Так вы ж охрана, вам положено всюду ходить?
— А он племянник управляющего фабрикой, вот и не трогаем шоб не воняло.
— Ага. Ну-ка, пойдём, осмотрим цех изнутри — чтой-то мне вдруг так любопытственно стало?
Только Григорий с провожатым успели зайти на второй этаж, и подойти к притихшим девушкам (действительно, натуральный цветник — одна другой краше), как к ним быстрым шагом подошёл… начальник цеха? Сомнения господина инспектора были вполне оправданны, уж больно молод был мужчина для такой немалой должности, не больше двадцати пяти лет.
— Я кажется уже говорил — вам здесь делать нечего! Попрошу выйти и не мешать работе.
— А я и не мешаю, господин хороший. Сейчас вот всё осмотрю, чтобы всё в порядке было и уйду.
— Попрошу вас выйти вон или я немедля иду к Андрею Владимировичу!
Удивлению инспектора просто не было границ. Командир раз пять говорил, что приказывать ему на фабрике может исключительно он, остальные — только попросить, да и то, очень и очень вежливо. Решив, что он что-то не понимает, Григорий сдал назад во всех смыслах, напоследок окинув перешептывающихся красавиц запоминающим и ОЧЕНЬ многообещающим взглядом.
— Вот так и живем, Григорий Дмитрич!
Тем же вечером, Сонин не поленился отыскать Греве для небольшого разговора.
— Валентин Иванович, вы не развеете мои сомнения, ежели вас это не затруднит? Наш новый инспектор охраны — он ищет что-то определённое?
— Да ну бог с вами, Андрей Владимирович — Григорий только сегодня узнал что он, хе-хе, инспектор. Уверяю вас, у него нет не малейших способностей к данной стезе, а его необычайная осведомлённость о наших охранниках объясняется весьма просто — они все служили под его началом, вернее почти все. Просто, так сказать свежий взгляд — порой это бывает очень полезно, вы же понимаете?
— Я уж было подумал… гм.
Сонин стал чувствовать себя немного уверенней и гораздо, гораздо спокойнее. Пересказав в качестве курьёзной шутки произошедшее в будущем швейном производстве, управляющий улыбнулся, приглашая своего собеседника оценить юмор ситуации, но увидел что Греве смеяться не спешит.
— Что-то не так, Валентин Иванович?