"И охрану проще приставить, и конкурентам тебя переманить сложно будет — от такого-то социального обеспечения. Но это уже никому не нужные подробности"
Читая про оплачиваемый отпуск, премии и бесплатного же врача, конструктор вопросов не задавал (только опять розоветь начал — уж больно всё походило на сказку). Пункты о коммерческой тайне, ответственности за её нарушение и принадлежности полученных патентов работодателю тоже не вызвали его возражений, так как ему полагался неплохой процент. Добравшись наконец до самого интересного, Борис Григорьевич позволил себе минутку полюбоваться суммой месячного оклада в три тысячи рублей, после чего довольно вздохнул и осведомился.
— Мне уже можно подписывать?
Дождавшись, пока инженер заберет свой экземпляр контракта, князь продолжил.
— Вот теперь, мы с вами можем поговорить более предметно, Борис Григорьевич. Начнем с того, что вы составите списки: кто необходим и что необходимо для начала вашей работы, только прошу поподробнее, затем определитесь с местом — желательно рядом с Сестрорецком, ну и как только вы это сделаете, я выдам вам первое техзадание. Или сейчас?
— Лучше бы заранее узнать… ваше сиятельство.
— Право же, давайте опустим все эти формальности, можно — Александр Яковлевич, я не обижусь… хорошо, сейчас так сейчас. Так… я вам перечислю экипажи, кхм, пожалуй, давайте назовём их автомобилями. Итак, где же будут установлены ваши двигатели: легкий автомобиль, на четыре-шесть пассажиров, средний — для перевозки двух пассажиров и небольшого груза, пудов на шестьдесят, не больше. И тяжелый вариант, для перевозки грузов — от ста до трехсот пудов. Где-то так. Конкретные цифры вы получите попозже. Ах да, я едва не забыл — вот, в этом конверте аванс и прочие необходимые вам бумаги. Я буду в Сестрорецке завтра или послезавтра, там мы и продолжим наш разговор.
Передохнув за чашкой кофе, Александр опять принялся работать языком: побеседовал с тремя претендентами на должность зама по охране (и забраковал их всех), принял на работу сразу двух изобретателей по фамилии Тимченко и Самарский (которые независимо друг от друга придумали слабое подобие синематографа. Вернее камеры для него, только один назвал своё творение оптическим театром а второй — стробографом) и тут же выдал им задание соорудить через год (можно и раньше, он не обидится) комплекс из нормальной киноплёнки и кинокамеры с проектором, для немого кино. Напоследок, от души повеселил себя разговором, с ещё одним инженером-двигателистом. Заодно понял, что чиновники из Главного Инженерного Управления не всегда ошибаются, называя какого-либо изобретателя — сумасшедшим. Это же додуматься надо, предложить двигатель внутреннего сгорания, работающий на водороде?! Причём это было ещё полбеды — потому что такой двигатель был бы вполне реален, лет этак через тридцать-сорок. Вот проблема безопасного хранения топлива…
"Европейцам бы впарить эту идею, желательно — с почти готовым прототипом. Эх, было бы реально, так я бы никаких сил и денег не пожалел, для такого развития их прогресса. Как представлю ВОДОРОДНЫЕ заправочные станции, да где-нибудь рядом с парламентом — лепота"
Для следующей, и последней на этот день деловой встречи, князь вместе со стряпчим отправился в респектабельный и весьма дорогой ресторан, славный не только стабильно высокими ценами, но ещё и шеф-поваром из Франции. Во первых элементарно хотелось есть, а во вторых — именно туда согласился явиться для небольшого дружеского (ну, или можно сказать — халявного) застолья, коллежский советник Улитин, начальник одного из департаментов Министерства Государственных Имуществ. Вообще-то, в министерстве таких как он хватало… если бы не одно обстоятельство: именно Яков Родионович имел постоянный доступ к уху и, если можно так сказать, телу министра (являясь кем-то вроде доверенного лица последнего). Воздавая должное французской кухне (Александру это удалось с некоторым трудом: он предпочёл бы вместо невнятной водички под названием Луковый суп со свиным салом — обычный наваристый борщ), собеседники разговаривали на незначительные темы, и только когда стол немного опустел а сидящие за ним откинулись на спинки стульев в ожидании десерта, они перешли к обсуждению причин встречи.
— И чем же именно я могу помочь вашему сиятельству?
— Небольшой консультацией, уважаемый Яков Родионович — всего лишь. Дело в том, что я намереваюсь приобрести несколько земельных участков на дальнем востоке, и хотел бы узнать, как это устроить наилучшим образом.
— Ну, это вы обратились по адресу, да-с. Чем смогу, тем помогу, всенепременно. Так-с — сколько десятин, и в какой губернии?
— Там не губерния, а Приамурское генерал-губернаторство. Вот, тут на карте отмечено… простите, я не вполне уверен в стоимости одной мерной десятины?
Чиновник не упустил шанса показать свой профессионализм, моментально выдав справку:
— В среднем, ваше сиятельство, от четырех до восьми рублей за хорошую, пригодную к земледелию, и полтора-три рубля за всё остальное.
— Благодарю вас, Яков Родионович. Тогда получается — я желаю приобрести девятьсот тысяч десятин НЕ пахотной земли.
От такого заявления у чиновника приключилась легкая икота, но — что значит опыт, коллежский советник почти моментально её задавил.
— Это по реке Амур, вот в этих местах, и этих, поближе к устью. Другой участок, в пятьдесят тысяч десятин, по реке Уссури. И третий, в двести тысяч десятин — по берегам озера Байкал, это вот тут.
— Я вас понял, ваше сиятельство. Гхм, возникнут некоторые трудности с вашим делом, определенно возникнут. Продажа ТАКИХ наделов производится только с Высочайшего разрешения и вам потребуются веские обоснования такого вашего желания — да-с. К примеру, желание устроить там рудники… вы меня понимаете?
— Конечно. Вениамин Ильич?
Стряпчий тут же передал чиновнику кожаную папку с документами.
— Здесь карта, на которой отмечены интересующие меня участки, и перечень того, что я хочу устроить на МОИХ землях: лесопереработка, промысел и консервирование рыбы, небольшую транспортную компанию… кстати, вполне возможно что и рудники появятся, на Сучанском угольном месторождении. Ну и ещё кое-что — по мелочи.
— Я думаю, этого вполне хватит, Ваше Сиятельство. Что же ещё? А, точно. Ходят упорные слухи, что в тех краях, возможно, начнется строительство железной дороги — это может несколько замедлить решение вашего вопроса.
— Признаться, долгое ожидание не по мне. А вы не можете поспособствовать моему делу? Я был бы очень признателен вам.
Одновременно с этими словами, перед коллежским советником лег кусочек бумаги размером с визитку, на котором лаконично было написано — двадцать тысяч.
— И господину министру.
В этот раз на картонке стояла сумма в сто тысяч. Чиновник глубоко вздохнул, с некоторым усилием оторвал взгляд от таких приятных его сердцу цифр… и решительно пододвинул папку к себе поближе.
— Ваше Сиятельство… все, что только в моих скромных силах — сделаю! Конечно, могут возникнуть новые обстоятельства — по поводу второго вашего предложения. Вы ведь знаете сами, это надо обсудить с…
Яков Родионович поглядел в потолок и многозначительно поиграл бровями.
— Я готов несколько… увеличить мою благодарность, особенно если всё устроится быстро и наилучшим образом. Мои интересы будет представлять господин Лунев, все технические вопросы вы можете решить с ним.
— В таком случае разрешите откланяться — дела, знаете ли, не ждут, да-с.
— До следующей, надеюсь — весьма скорой встречи, Яков Родионович…
Оставшись вдвоем, князь и его поверенный в делах несколько минут молчали (Александр ещё раз вспоминал весь разговор на предмет слабых мест, а Лунев просто наслаждался моментом). Потом Вениамин Ильич звонко щелкнул пальцами, подзывая официанта: когда же тот подбежал, всем своим видом выражая непреклонное желание угодить, он коротко бросил, сопроводив свои слова вальяжным жестом.