На стройке Низовцев сразу подошел к сидевшим на бревнах плотникам. Один из них, бригадир Пашин, встал:
— Андрей Егорыч, работы нет, каменщики сдерживают.
— Есть работа! — сказал Низовцев и показал на Устинью, что была рядом с ним. — Вот этой гражданке дом надо быстро отделать, сегодня приступайте. Устинья, материала у тебя хватит?
— Да, того, как-нибудь.
— Не как-нибудь. Чтобы дом был изо всей Малиновки.
— Тесу да протесу немного на веранду, — робко попросила Устинья, не веря председателю.
— Пашин, — сказал Низовцев бригадиру плотников, — все, что для дома потребуется, выпишите со склада.
Устинья, пятясь, благодарила председателя, не сдержалась, завыла навзрыд.
— Этого не хватало, — смутился Низовцев, — люди от радости смеются, она плачет.
У самого запершило в горле, поспешил к каменщикам, что сидели на стенах второго двора, ждали его. Он торопливо поднялся по деревянному настилу, сказал вместо «здравствуйте»:
— Сидим?
Старший каменщик Семен Семенович поднялся, подал руку.
— Кирпич на исходе, будь кирпич, в этом месяце стены вывели бы.
Сверху, с лесов, Низовцеву были видны груды кирпича около фундамента дома животноводов. Тот кирпич берегли. Завершат заливку фундамента, начнут кладку дома, но цемент будет не раньше как через месяц, поэтому Низовцев распорядился, чтобы припасенный на дом животноводов кирпич уложили в стены двора.
— Разве что так, — повеселел Семен Семенович. Он пошел смотреть, как лучше взять кирпич.
Низовцев продолжал стоять на лесах. Отсюда, не бог весть с какой высоты, округа выглядела несколько иначе, чем с земли. Малиновская ферма стояла в долине, с севера ее прикрывало взгорье. Малиновка, что отсюда в двух километрах, стояла на довольно высоком плоскогорье, поэтому если смотреть на запад, в сторону Уроченского леса, то обнаружишь во впадине Барский пруд с зеленым хвостом осинника и широкий Осиновый дол, улегшийся у подножья леса. Лес постепенно выбирался из оврага: сначала на взгорье взбирался орешник, за ним, перемежая полянки, торопился в гору подлесок, и на самой возвышенности щетинился макушками бор, сползавший на юге в болото. В сухое лето на болоте кое-где косят, кое-где пасут скот.
Неосвоенные просторы смутили Низовцева, он почувствовал, что до этой минуты вся округа для него была чужая, он не привык распоряжаться ею.
У Малиновки довольно странная судьба. Малиновка — послеоктябрьские выселки. Вплоть до организации производственных управлений в ней существовал свой колхоз. Правил в нем Грошев. Коневское районное начальство пыталось присоединить Малиновку к Кузьминскому, но всякий раз Низовцев отказывался от выселок.
Однажды сельский район упразднили. Городок Конев стал управлять промышленными предприятиями, а земли перешли в Бортновский район. Бортновское производственное управление принялось кроить карту по-своему. Малиновку присоединили к Нагорному. Так и жили малиновцы — в правление ехали в Нагорное, а за справкой — в противоположную сторону, в Кузьминское, в сельсовет. Малиновцы не без обиды шутили: «У нас две матки, и обе неродные».
В позапрошлую зиму Коневский район восстановили в прежних границах. Нагорное за Малиновку не цеплялось, тамошнее начальство радо было, что спихнуло с рук им навязанное. Малиновцы затеяли свой колхоз хлопотать, но по их не вышло. Кузьминским подсказали: берите их, горемык, они же родом ваши. Ну и взяли. Второй год идет как взяли, но не привык Низовцев ни к ним, ни к землям их — все как не свои. А вот глянул на простор и устыдился: батюшки, какое богатство не тронуто, совсем как слепые. Сбежал по сходням.
— Алексей, поехали на болото.
Шофер хотел напомнить, что ночью прошел дождь и на болото не проедешь, да глянул на хозяина, догадался: не только возражать, даже намекать на сырость не след.
8
Да, смутил этот Калязин, трудное наследство оставил. Бывший председатель в Нагорном — Калязин в Малиновке стройку затеял, фундамент двух дворов залил, стены начал было выкладывать, да отозвали его в область. После этого новый председатель Зимин стройку прекратил. Низовцев пожалел затраченные средства, труд и, посоветовавшись в райкоме, возобновил стройку.
— Строить ферму в Малиновке, — все равно что возводить завод в пустыне, — возражал секретарь парткома Алтынов.
Низовцев парировал:
— Если выгодно, завод строят и в пустыне.
— Да, государство строит, — соглашался Алтынов. — Государство может обратиться с призывом к молодежи, и молодежь поедет в пустыню. Мы обратимся с призывом, нас никто не услышит.