4. Гибель национальных финансовых систем.
Единственное, что объединяет миры всех «людей индивидуальных» - это всеобщий эквивалент, т.е. деньги. Современные деньги по существу ни что иное, как номинальная (виртуальная) ценность, порождаемая в определенном объеме неким эмиссионным центром. До недавнего времени таким центром для каждого вида денег (т.е. для каждой валюты) был национальный банк определенного государства. Затем некоторые альянсы государств стали создавать общие эмиссионные центры (СЭВ в эпоху «холодной войны», ЕС в наши дни), другие же и вовсе начали пользоваться «чужой» валютой. Иначе говоря, не каждый эмиссионный центр связан с определенным государством и не каждое государство обладает эмиссионным центром. Тем не менее, до сих пор каждое государство жестко определяет, какая валюта в нем имеет легальное хождение на его территории, а какая нет. Именно по этой причине ни одна транснациональная корпорация не эмитирует своей валюты (хотя это бы у них получилось не хуже, чем у многих государств). Совершенно иное дело - виртуальные миры, которые не являются территорией какого-либо государства и там совершенно свободно существуют виртуальные эмиссионные центры, эмитирующие виртуальную валюту на которую можно купить виртуальные предметы. Это считается не более, чем игрой, а виртуальная валюта - чем-то вроде игровых фишек. Но, будучи для нескольких сот тысяч человек средством расчетов за потребительские ценности (не важно, реальные или виртуальные) виртуальная валюта, в силу общеэкономических законов, немедленно начинает обращаться на рынке по тем же правилам, что и обычные валюты. У какой-нибудь виртуальной фигляндской фиги возникают котировки (фига к доллару, к евро, к йене и т.п.), фига становится предметом спекулятивных биржевых сделок и т.д. Дальше все зависит от стратегии эмиссионного центра Фигляндии и характеристик виртуальной фигляндской экономики. Если фигляндская администрация достаточно разумна, фига будет надежнее, чем валюты большинства стран Латинской Америки или Центральной Африки. Можно предположить, что через десяток-другой лет фига окажется не менее популярной, чем то же евро (для этого у Фигляндии есть все предпосылки - либеральная динамичная экономика без административных барьеров, политическая стабильность, предельно низкие налоги и пр.). Тогда какой-нибудь Вася Пупкин вполне может под именем, скажем, Бильбо Бэггинс, инвестировать свои средства в фигляндский паевой фонд, иметь счет, например, в Фигляндском Народном Банке и (что существенно) оплачивать с этого счета покупки в реальном мире. Никто не мешает тому же В.Пупкину (Б.Бэггинсу) зарегистрировать в Фигляндии корпорацию и вести бизнес (в т.ч. и за пределами Фигляндии). Можно с уверенностью сказать, что оффшоры, с которыми сейчас пытаются бороться т.н. «развитые страны», покажется детским садом по сравнению с «оффворлдами» (offworld) - экономическими зонами, лежащими вообще вне реального мира и обладающими к тому же собственным эмиссионным центром. Полагаем, что появление «оффворлдов» полностью изменят мировую финансовую структуру, причем трендом будет снижения роли национальных эмиссионных центров и национальных валют. Вероятный финал этого процесса - вытеснение национальных государств из сферы финансового регулирования.
5. Гибель национального государства.
Когда-то на заре цивилизации появление государств стало естественным следствием укрупнения человеческих сообществ для защиты от внешних врагов и неблагоприятных природных явлений, а также для регулирования деятельности сообщества. С тех пор прошло несколько тысячелетий. В XXI веке у развитых стран практически не осталось внешних врагов, с неблагоприятными явлениями (за исключением редких масштабных катастроф) стало возможным бороться в рамках частной кооперации. Принцип «демократического» формирования аппарата власти в условиях, когда не выборы ходит наиболее никчемная часть общества, приводит во власть посредственных, бездарных и зачастую безответственных людей. Все программы, разработанные на базе сотрудничества национальных властей (международный валютный фонд, всемирный банк и т.п.), с треском проваливаются. То, что от бездарности руководителей национальных государств ничего страшного не происходит, означает лишь, что современный мир может обходиться без государственной власти. Смысл существования национальных государств оказался под сомнением настолько, что в развитых регионах планеты государственные границы стали попросту исчезать естественным путем. В современном мире существует более 35 тыс. транснациональных корпораций. Европа вплотную подошла к практическому решению о нецелесообразности сохранения института национального государства. Качество государственного регулирования принципиально не соответствует требованиям XXI века или, выражаясь языком экономики, цена государственного регулирования стала превышать общественную выгоду от такого регулирования. Уже по этой причине национальным государствам нет места в постиндустриальной полувиртуальной интернациональной экономике XXI века (как не нашлось места феодальным владениям в экономике после промышленной революции). Экономика - штука объективная, как закон Ома - ее нельзя отменить, даже если очень хочется, а вот национальные государства - суть условность, которую как раз отменить можно. По выражению И.Фергюсона и Р.Мансбаха: «Государство-территория было продуктом уникальных сочетаний исторических условий. Эти условия исчезают.» На самом деле, скорее всего, государства никто отменять не будет. Оно будет существовать - так же, как существует монархия в Великобритании, Швеции или Нидерландах - как милая безвредная традиция, практически не влияющая на экономическую жизнь и хозяйственную деятельность людей и корпораций. Регулирующие функции, вероятно будут поделены между муниципалитетами и ассоциациями крупных корпораций (впрочем, вряд ли это будет выглядеть одинаково во всем мире). В любом случае, это не приведет ни к экономическому хаосу, ни к разгулу преступности, ни к социальным беспорядкам. Когда исчезает что-то, чему пора исчезнуть, большинство людей этого просто не замечают.