– На врунишке горят штанишки, – прошептал он.
– Вы про кого? Про убийцу? – спросила Андертон.
– Бомбы ведь достаточно просто устроены, так? – кивнул Уинтер.
– Все верно. Если вникнуть, то все они практически одинаковые. Нужно какое-нибудь взрывчатое вещество, детонатор и выключатель, который приведет устройство в действие. Вот и все, и есть просто различные вариации одного и того же.
Уинтер встал и посмотрел на стул. Он представил, как на нем сидела Изабелла с бомбой на груди, в ужасе и отчаянии, парализованная страхом и нерешительностью.
– Убийца сделал ставку на старую добрую трубчатую бомбу. С единственной разницей, что он использовал половину трубки. Он разрезал ее вдоль посередине и заложил половину в пластиковый рукав, набил порохом и шариковыми подшипниками. Порох он взял из петард. Дождался Дня Канады, купил партию петард – чтобы не вызвать подозрений, разобрал их и собрал то, что ему нужно.
Андертон подошла и встала за спиной Уинтера.
– Задумка с половиной трубки была гениальной. В большинстве случаев корпус бомбы превращается в обломки. Раскаленные куски металла разносятся по всей зоне покрытия, убивая или травмируя всех, на кого попадают. Здесь же была всего одна жертва, Изабелла. Использовав половину трубки, он смог направить взрыв прямо на нее. И он мог бы обойтись и без подшипников. Силы взрыва хватило бы на то, чтобы разорвать ей сердце. Так что они были лишь для подстраховки. Ему было важно, чтобы Изабелла умерла. Рисковать он не собирался.
– И интересный детонатор.
– Интересный? Наверное, можно сказать и так, – удивленно посмотрел на Андертон Уинтер.
– А какое слово использовали бы вы?
– Да нет, интересный, согласен, – сказал он, немного подумав.
И это действительно было так. Полиция подтвердила, что убийца сделал детонатор из новогодней лампочки. Он аккуратно надрезал край, чтобы не повредить нить накаливания, насыпал внутрь серу, счищенную со спичек. Такого рода лампы рассчитаны на напряжение в один вольт, но он подключил ее к девятивольтовой батарейке. При срабатывании взрывателя нить перегорает и поджигает серу.
Также было доказано, что бомба была приведена в действие сигналом магнитного сенсора открывания двери – такого же, какой используется в домашних охранных системах. Суперклеем убийца приклеил магнит на дверь, а переключатель – на раму. Когда Собек открыл дверь, переключатель встал в закрытое положение, и цепь замкнулась. С этого момента взрыв уже был неотвратим. Приспособление действовало по законам физики. Когда реакция началась, уже ничто не могло ее остановить.
– А что сыграло роль слабой перемычки? – спросил Уинтер.
– Ею была Изабелла, – показала на стул Андертон.
– Именно. Она вносила элемент хаоса в систему, тогда как все остальное имело два устойчивых состояния: выключатель либо включен, либо выключен; детонатор либо приведен в действие, либо нет. Взрывчатка либо в состоянии обычного порошка, либо активированного взрыва.
Андертон, задумавшись, снова пошла к стулу.
– Киллеру было необходимо, чтобы жертвы оставались обездвиженными. Причем полностью – чтобы не двинулась ни одна мышца, потому что в противном случае они могли вытащить провод, и бомба бы не взорвалась.
– Именно для этого он сказал ей, что бомба оснащена ртутным выключателем. Одно движение – и она мертва.
– Но его не было в конструкции бомбы. Это подтвердили следователи.
– Он просто врал. Хотя жертвы, конечно же, об этом не знали. Они ловили каждое его слово. Что бы он ни сказал, они бы поверили.
– А почему бы ему и правда было не оснастить бомбу таким выключателем? Его не так уж и трудно достать.
– Да, но гирлянды и спички достать еще легче. Убийца старается наследить по самому минимуму. Вся прелесть его бомбы в том, что ее можно собрать, не привлекая совершенно никакого внимания. Кто обратит внимание на человека, покупающего новогодние украшения в декабре? Или петарды в конце июня. Никто. Суперклей в любом хозяйственном можно купить в любое время года. То же самое с подшипниками и проводом, девятивольтовыми батарейками и стальной трубкой.
– Хорошо, я поняла. Если бы он использовал ртутный выключатель, мы могли бы найти место продажи.
Уинтер обратил внимание на ее «мы». Он понимал, что Андертон имела в виду не его и себя. Что ж, сотрудник полиции всегда останется сотрудником полиции.
– И это не единственная причина. Я бы даже сказал, не главная причина.
– Главная причина в том, что он не хочет, чтобы бомба взорвалась раньше времени.
– Это испортило бы весь кайф, – согласился Уинтер. – Бомбу должен обязательно взорвать муж.