— Зачем так делать, Володя! Я уверен, ребята прекрасно понимают, что обманывать нельзя…
Многие стали отступать назад.
— Ну вот, — Виктор Иванович улыбнулся. — Теперь по десять человек в группе будем переплывать на тот берег. А те, кто не плавает, поплывут на плотах.
— А можно мне тоже на плотах? — спросил Володя Маленький.
— Почему, Володя? Ведь ты хорошо плаваешь, я знаю, — сказал Виктор Иванович.
— Да мне интереснее было бы… на плотах… Как Гекльберри Финн по Миссисипи!..
«Ах, дети, дети, — грустно подумал Владимир Иванович. — Им бы все играть да играть…»
— На плотах мало места, — сказал он. — И те, кто хорошо плавают, поплывут. И ты, Володя, поплывешь.
Теперь предстояло выяснить, кто из взрослых хорошо плавает, чтобы они сопровождали детей и, если надо, могли их спасти. За это взялись Павел, Зина и Лена. Сам Виктор Иванович тоже решил плыть. А вот Тишков плавал неважно. И он вместе с завхозом решил переправить лошадей.
Но прежде всего поплыли дети. Их одежду погрузили в телегу на плоту. Ребята старались и без всяких осложнений переплыли на другой берег. Так и плыли одна группа за другой.
А когда дети уже были на том берегу, случилась беда.
Испугавшись коряги, стал захлебываться жеребенок. Кони отпрянули в сторону, налетели на плот. С плота скатилась в воду одна повозка, груженная мешками с продовольствием.
Сумерки и туман не позволяли даже хорошо разглядеть, что происходит на середине реки. А когда подоспела подмога, было уже поздно. Тишков не сумел помочь жеребенку. И общий любимец Сокол утонул.
Правда, и Павел, и Зина, и даже Володя Маленький, который неизвестно как очутился здесь с несколькими ребятами, пробовали нырять. Но из этого ничего не вышло. К тому же дети услышали приказ Тишкова немедленно плыть к берегу.
Грустно сидели на другом берегу. Дети жалели жеребенка, взрослые думали о потонувших мешках с продовольствием. Труден и долог путь: что станется с детьми, если кончится вдруг продовольствие?..
— Запрягайте! — распорядился Никита Степанович. — Разве это беда? Нет. Я так думаю, что нам еще везет!..
— Вот бомбежки начнутся! — сказала Лидия. — Если нас заметят на дороге, то могут разбомбить, расстрелять на бреющем полете…
И вдруг в разговор, может быть впервые за весь этот путь, вступила повариха Авдотья Николаевна.
— А вот оно бомбоубежище! — она надела на голову половник. — Ну, кому еще такое нужно? Могу дать! У меня одних кастрюль дюжина… Вам не надобно, а, Лидия?..
И она надела Лидии на голову дуршлаг. И это было очень смешно…
От реки, где погиб жеребенок и потонуло немало продуктов, шли около часа, потом стали в густом молодом березнячке. Где-то в отдалении уже вели перекличку петухи. По небу прошлись утренние зори. Впереди была деревня Оболь. Никита Степанович это знал. И сейчас, слушая, как спокойно, как обыкновенно и мирно поют петухи, он еще надеялся, что Оболь свободна от оккупантов.
— А теперь нам необходима разведка, — прошептал Тишков Лене. — Кого пошлем?
— Пошлите меня!
— Нет, Лена. Мы останемся с детьми. Пойдут Павел, Зина и… — он помедлил, — Лидия…
— Правильно!
Никита Степанович закурил и задумался, потирая рукой лоб…
— Отец, мы здесь, — Павел слегка тронул Никиту Степановича за плечо. — Мы слушаем тебя.
Тишков внимательно глянул в лицо сына, потом Зины, потом Лидии. Все трое были серьезны и смотрели на командира.
— Слышите? — Никита Степанович поднял вверх палец.
— Петухи поют! — сказал Павел.
— Да. Петухи… Совсем как в мирное время, — Тишков улыбнулся и показал рукой: — Тут, за березняком, будут заводи, болота… Когда-то мы с тобой, Паша, тут уток стреляли. Помнишь?..
— Помню, отец…
— А прямо, откуда петухи слышатся, — деревня Оболь. Можно нам через нее пройти или нет? Если там фашисты, мы уйдем в сторону, болотами. Дорогу я знаю. Если в Оболи нет еще врага, мы сможем отдохнуть, сменить лошадей, может быть, и раздобыть провианта…
— Понимаю, отец, — Павел Кивнул. — Нужна разведка!
— Пойдете втроем. Без оружия. Выясните, есть ли в Оболи фашисты, — Никита Степанович помолчал. — Если попадетесь, о нас ни слова. Скажите, что заблудились. Идете из Верино. Кто такие?..
— Да из клуба, — сказала вдруг Зина.
— Мы артисты! — улыбнулась Лидия.
— Просто мы — клубные работники, — поддержала Зина, — умеем петь и плясать. Руководили художественной самодеятельностью… Быть артистами — всегда легче…