Оставшийся скот разделили на две группы: одну надо было угонять в партизанские тылы, другая предназначалась для детского дома.
С ней-то и помучались партизаны.
Коровы попали в незамерзающее болото. Вытаскивая скот из болота, партизаны промокли сами.
Самое тяжелое было впереди. Как переправить коров через железнодорожное полотно? Ведь дороги теперь, после разгрома гарнизона в Сычовичах, усиленно охраняются.
Пришлось выдержать бой.
И все же часть коров удалось перевести в безопасное место. Теперь надо было выждать. Сразу направлять такой подарок в детский дом очень рискованно.
А ко Дню Советской Армии в детдом была передана часть захваченного продовольствия.
Коровы тоже находились неподалеку от детдома, в лесу, хорошо замаскированные.
Казалось бы, все хорошо. Но на третьи сутки коровы подняли невообразимый рев.
Партизаны растерялись:
— В чем дело?
— Может быть, отравлены они? — сказал кто-то.
— Вот и видно, что вы городские, — возразил один разведчик. — Напрасно такой страх нагоняете. Коров подоить надо…
— А кто доить будет?
— Я и буду, — ответил партизан. — Да позовите девчат из детдома, авось их чему-то научили…
В лес к стаду стали постоянно приходить дети из детдома, чтобы ухаживать за коровами.
Девочки теперь стали доярками. И выходило это у них неплохо.
Так все ребята в детдоме после долгого перерыва получили свежее молоко.
Глава XIII
ВОЗМЕЗДИЕ
Продукты, которые партизаны переправили в детский дом, тщательно прятались. Делалось это ночью под руководством самого Никиты Степановича и Павла.
В помощь были отобраны самые надежные ребята, не отличавшиеся болтливостью и проверенные в разведывательных операциях.
Подвалы и погреба, куда уложили продукты, так укрыли, что никто, даже собаки-ищейки не смогли бы их отыскать. Продукты лежали глубоко под землей, накрытые толстым слоем еловых веток.
Но вот задача: как быть с постельными принадлежностями, с бельем, со швейными машинами и полотном? Как объяснить появление в детдоме всего этого, чтобы выглядело правдоподобно, не вызвало бы сомнений и подозрений у того, кто готов обо всем донести фашистам?
— Отец, — предложил Павел, — надо бы снова инсценировать визит гитлеровцев в детдом…
— Что это даст?
— Ну, объясним, что они нам передали эти вещи…
— Плохо… Один раз сошло — больше не выйдет…
— Так как же быть?
— Нападение на вражеский обоз?
— Нападения нам не простят…
— А если инсценировать, что на обоз напали партизаны?..
— Мы не можем выдать свою связь с партизанами. — Павел задумался. — Но ведь возможно, что какие-то захмелевшие фрицы-обозники вдруг выкинули такую штуку: передали детям белье, ткани, швейные машины…
Никита Степанович покачал головой.
— Не то, сын, не то… Бугайла!.. — вдруг воскликнул он.
— Что — Бугайла? — удивился Павел.
Никита Степанович улыбнулся.
— Ты мне говорил, что Бугайла ищет связи с партизанами и даже просил дать ему задание…
— Какое же задание ты хочешь ему дать?
— Никакое… — Никита Степанович снова улыбнулся. — Просто мы скажем, что Бугайла доставил в детдом обоз с вещами…
Теперь весело улыбнулся и Павел. Выдумка казалась удачной.
В самом деле, это выглядело правдоподобно, потому что и Кох и Шрейдер называли Бугайлу «шефом» детдома.
— Ну, а если эта версия станет известна фашистам, то им покажется подозрительным странное поведение Бугайлы. Почему бы ему действительно не выполнить задание партизан за обещание сохранить жизнь?
Утром, когда все собрались в столовой, Никита Степанович сказал:
— Дорогие друзья! Дети и воспитатели! Недавно Бугайла, который, как известно, служит фашистам, передал нам обоз с продовольствием и постельным бельем…
— Когда это?.. — выкрикнула Лидия Сова.
— Я ничего не знал… — пожал плечами завхоз.
— Никто ничего не знал!.. — воскликнула повариха.
— Да, никто ничего не знал, — спокойно подтвердил Никита Степанович. — Знали только я, Павел и отряд Люси Соротки. Мы вправе были думать, не провокация ли это со стороны врага. Выждали. Ничего за этим пока не последовало. Бугайла не дал нам никаких объяснений, мы его и не видели. Сопровождавшие обоз полицаи сказали, что это от Бугайлы. Вот и все…
Сомнений ни у кого не возникло.
В детдоме сразу закипела работа. Стучали швейные машинки, застилались кровати. Дети сжигали старые тряпки, которые заменяли им одежду, облачались в новое.