Минуту передохнуть, дожидаясь, пока рукавицы нагреются естественным путём. Это от огня «драконья кожа» защищена идеально, а вот неосторожное обращение с ними в холоде может добавить трещин этому прекрасному теплоизолятору. Заодно и стёкла очков отойдут.
— А… Гарри, так ты что, собрался на Слизерин?
Я рассеянно кивнул. Успокойтесь уже. Моё желание очень слабо коррелирует с итогами предстоящего распределения. Но не попытаться я не могу.
— Но так нельзя! Там злодеи и тёмные маги! Ты же…
Я выключил звук и максимально восстановил щиты. Вроде бы всё сделано, но чего-то не хватает.
* * *
Чего-то не хватает. Что-то хочет быть другим.
Я буду носить эту сумку постоянно, на уроках и на досуге, за обеденным столом и в факультетской гостиной. Оно?
Близко, но не совсем.
Здесь слишком много строгой магии, но не добавлено ни капли чуда. Вот оно! И…
И мне кажется… Я стащил потеплевшие перчатки и зашарил в мешке. Мне кажется, эта лицевая сторона сумки не хочет оставаться скучно ровной и однотонной. Похоже, мисс Лавгуд, я стал лучше понимать ещё одну вашу любимую фразу. Что же вы со мной делаете?
Рука, наконец, отыскала и вытащила наружу банку чернил. Я без опаски открыл её. Я *знаю*, что сейчас мне ничего не помешает. Сосредоточимся на главном.
Закрыть глаза. Отрешиться от всего, кроме второго зрения. Чего не хватает в этом узоре? Банка поднялась на уровень глаз. Пользы здесь достаточно — не хватает красоты. Над сумкой переплелись недостающие кружева. Щедро плеснуть чернил… *Сейчас* хватит единого совершенного мазка, не стоит портить момент недоверием к чудесам… И почему бы в новом мире не подарить другое имя ещё одному чуду?
«Люмос Селино!»
Сквозь веки пробилось сияние, вопреки названию щедро сдобренное ультрафиолетом. Сумку осветил невидимый источник света.
Кто разговаривал со мной в Хрустальном мире? Поначалу это были мысленные образы-намерения, но в конце звучали чёткие слова. Почему? Чей это был голос? Зачем мне передали Истинный асфоделий? Почему мне показалось, что он передан Луне?
Моё ли это заклинание вообще? Там от меня только идея поучаствовала, да и то… Кто же говорил со мной?
Кто… хотел подарить людям новое заклинание? Хотел, но не мог сделать этого сам…
Свет погас. Последняя деталь просится стать частью общего. Я взял остатки песка. Куда бы их… Какой глупый вопрос, право слово.
— Станьте сами тем, чем вам хочется!
Песчинки устремились вниз. Новая сеть легла на ткань, завершая картину. Словно заключительная деталь мозаики, внезапно вскрывающая до последнего момента остававшийся неясным замысел художника.
Во втором зрении на меня летела индигово-синяя, исполненная россыпями солнечных звёзд сова. Полнеба за ней занимала текущая серебром луна. Ещё половину — родное небо Саргаса. Картина, нарисованная магией… И видимая лишь магам.
Я осторожно погладил сову по крылу. Как мне вас не хватает, Ночь, — тебя и Луны. Откуда-то издалека пришла успокаивающая душу уверенность. Всему своё время.
Ты шуток не понимаешь
Я проснулся оттого, что поезд никуда не ехал. Видимо, вторые сутки бодрствования сыграли злую шутку — меня незаметно усыпило до самого вечера. Странно, что никто не растолкал… Хотя да, «круг невнимания» и силовое поле. Ничего, торопиться некуда. Впереди целый учебный год, и можно даже не надеяться — никуда он от меня не убежит.
Я по-быстрому перекидал вещи из мешка в отделения сумки и… зацепился за картинку на лицевой стороне. Тоже летящая на зрителя сова, но нарисованная упавшими на серую ткань чернилами. Общее направление брызг удивительным образом подчёркивает стремительность полёта. На фоне совы проглядывает выцветший светлый круг — видимо, поработал ультрафиолет из светового заклинания. Песчинки усеивают область неба и тело совы, изображая звёзды и поблёскивая неизвестной магией. Разбираться с этим некогда, отложим на более спокойное время.
Я вышел из вагона на пустынный перрон и повернул к каретной площадке. Кортеж уже успел отъехать, но недалеко: последняя повозка виднелась на дороге примерно в половине расстояния от станции до Хогвартса.
Бежать и догонять их я, однако, не стал. Скорость кареты — километров десять в час, длина дороги — чуть меньше мили. Идя экономным шагом, я прибуду позже минут на двадцать-тридцать, только и всего. Пока МакГонагалл «согласует бумаги», пока «выведет гусят» и прочитает речь… Попаду к середине распределения. Моя фамилия — почти в конце списка.
Вечер был тёплый и звёздный. На воде виднелась россыпь лодочных фонариков — первокурсников опять перевозят по озеру. Воздух исходил поздним вереском, полынью и тиной от находящегося рядом водоёма.