Угрозы ей никогда не удавались. На место декана Гриффиндора подошёл бы такой человек, как Снейп, с его аномальным любопытством и умением держать в ежовых рукавицах даже наследников родовой аристократии. Впрочем, именно Снейп на этом посту точно повесился бы. А ещё непонятно, кого же тогда ставить на место декана Слизерина.
Я, однако, видел, что МакГонагалл волновалась. Иначе зачем ей нестись во весь опор в кошачьем теле?
— Мэм, — вмешался мой спутник, демонстрируя значок. — Тристрам Фокс, лондонский Аврорат. Вам знаком этот boy?
— Это наш ученик, Гарри Джеймс Поттер, — слегка осадив себя, ответила декан. — Что он успел натворить?
— Найден слоняющимся по министерству, — бесстрастно ответил аврор. — Опрошен и доставлен сюда.
Наглая ложь. Я там делом занимался. Ни минуты лишней не терял.
— Это невозможно! — согласилась со мной МакГонагалл. Но нелогично продолжила, ошарашенно глядя на меня: — Поттер, как вы там…
— Судя по его рассказу — спонтанно аппарировал с урока, — ответил за меня мой сопровождающий и добавил, глядя на накапливающуюся толпу шедших на ужин зевак: — Есть место, где мы можем спокойно поговорить? Мне нужно кое-что уточнить и уладить формальности.
МакГонагалл проводила нас в свой кабинет. Меня оставили снаружи со строгим наказом ждать под дверью, не отходя ни на шаг.
Я вздохнул, прошёл с полсотни шагов в подходящий класс и принёс оттуда стул. Сел, достал печеньку и меланхолично откусил.
Чтобы не тратить время, взял давно опустевший протеев лист и стал сочинять записку Грэйнджер.
«Гермиона, дочитай молча до конца». Пообщавшись с некоторыми зеркалами, я склонен без раздумий выкидывать послания с таким началом, но Грэйнджер у нас пока что не пуганная.
«Этот лист в обложке — половинка так называемой протеевой пары. Попросишь у мадам Пинс что-нибудь почитать о протеевых чарах. Вторую половину я отдал твоему отцу по его просьбе. Половинки магически связаны. Всё, что пишется на одном листе, появляется на другом, и наоборот. Писать можно только чернилами…»
На ужин бы успеть хоть к концу, рассеянно подумал я, жуя коржик. Набрать съестного со стола, а поклевать можно в другом месте.
«… таким образом, это — средство связи с твоими родителями, раз уж ты не купила сову. Пожалуйста, пиши им хотя бы раз в один-два дня. Пара-тройка мгновенно отправляемых фраз — это ведь несложно, правда? Они очень волнуются за тебя».
— Что, Потти, концепция метафоры тебе незнакома? — раздался рядом ехидный тянущий голосок. — К твоему сведению, «отжечь» — значит… Парни, да он опять жрёт эти помои в приличном обществе! Крэбб, Гойл, давайте-ка преподадим ему урок хороших манер.
Крэбб глумливо ухмыльнулся, хрустнул пальцами и… торопливо ухватился за стену. Гойл ошарашенно замер, боясь сделать хотя бы шаг. Когда мышцы глазодвигательного комплекса начинают беспорядочно дёргаться, совершенно рассогласованно вращая глазные яблоки, это, мягко говоря, дезориентирует. Драко, успевший достать волшебную палочку, раздражённо оглянулся на свиту.
— В чём дело, увальни? Просто подержите его, пока я буду…
— Помнится, когда здесь учился я, колдовать в коридорах было запрещено, — произнёс позади меня вышедший из кабинета аврор.
Да уж, начинать провокацию прямо под кабинетом нашего декана — это не от большого ума. Мне всё меньше нравится данный вариант Малфоя-младшего.
— Он первый начал! — выдал стандартный поклёп находчивый блондинчик.
— Его палочка пришла в негодность этим утром, мистер Малфой, — холодно отбила подачу МакГонагалл. — Минус пять баллов Слизерину за клевету и попытку колдовать в коридоре. Ступайте, куда шли.
Крэбб и Гойл осторожно двинулись следом за раздосадованным Малфоем. Дёрганье глаз я убрал, как только услышал открывающуюся дверь, но обрести первоначальную уверенность в своём зрении нелегко.
— Мистер Поттер, зайдите ко мне в… Немедленно прекратите это есть! Оно не для людей!
Я спокойно положил в рот последний кусок и приступил к пережёвыванию. Собрал записи и проследовал в кабинет.
— Настоящий аврор растёт, — услышал я из покинутого коридора. — Они полезные и питательные, мэм, просто слишком пресные.
— Вы что, тоже их…
— В долгих засадах, знаете ли…
Дальше я не слушал, с умилением глядя на *тот самый* стеллаж с бумагами. Место, где я сидел и отогревался, ошалев от первого в моей жизни оборота и пытаясь прийти в себя, сейчас занимало чучело совы. Сипухи, провалиться мне на этом месте!
Я осторожно протянул руку и погладил крыло. Птица дёрнулась, открыла глаза и клюнула меня за пятерню. Это было не чучело! На всякий случай я посмотрел на неё вторым зрением…