— Мне нужна помощь домовика Хогвартса! Очень нужна.
Я замер и прислушался. Девочка оказалась умной и опытной. Вот только ни одна её уловка не срабатывает. Домовики должны такое услышать! Пусть Хогвартс и молчит… Может, это место такое глухое? Или его специально… заглушили?
Я всмотрелся в управляющую логику, прошитую в полу перед ступеньками. Как всегда, сквозь десяток «культурных слоёв» до алгоритма докопаться невозможно, но выводы на исполнительную часть угадываются уверенно. А нам и нужна-то не автономная работа на десятилетия, а однократный ручной перегон. Так… тут перекинуть, тут разъять, поставить ногу на ступеньку и… ток сюда подать.
Пол вздрогнул. Утробно лязгнул камень, пролёт пришёл в движение, разворачиваясь, удлиняясь и вырастая выше. Что-то меня на стихи потянуло, не иначе как после баллады.
Над верхней площадкой показалось измученное лицо.
— Эй! Не сходи со ступеньки! Я сейчас…
Боунс судорожно кинулась подниматься на затёкшие ноги, намереваясь сбежать вниз побыстрее.
«Стой!»
Да чтоб тебя… Я резко выставил обе руки вперёд. Не смотрит… Побежал вверх и успел поймать её, когда она собралась заваливаться вниз на подкосившихся ногах. Нда, она… тяжелее меня.
— Извини… Не подумала. Лестница закреплена внизу, и нижний конец никуда не денется. Ноги затекли, сейчас отойдут. — Сьюзен попыталась подняться, опираясь на меня, но опять села на ступеньку. — Мне к нашим нужно, в гостиную. Помоги мне спуститься, ладно? А дальше я сама.
Ладонь у неё горячая. Я осторожно поднял руку и приложил к её лбу. Так и есть. Вздохнул, помотал головой и уверенно показал в сторону больницы.
— Что? — обернулась она в указанную сторону. — Я не понимаю.
Достал блокнот.
— «Тебе нужно в больничное крыло. Я провожу».
— Нет. Меня на факультете ждут.
— «Ты доползёшь до факультета, а потом тебя всё равно погонят в больницу. Что я, барсуков не знаю?»
— Да, ты прав. Нужно как-то сообщить…
Вздохнув, написал: «Я сообщу».
— Прости, что тебя напрягаю. Меня обыскались, я тут целый день сижу. Не понимаю, как я попала в эту западню. И ведь никто за весь день не прошёл рядом, представляешь? Ой, спасибо!
Она взяла подогретую воду в кружке. Я же начал писать ответ. Очень даже представляю, сам тут сидел.
— «Никогда больше не ходи по этой шахте в этом году, поняла? И ваших предупреди».
— Почему? Ты что-то знаешь?
— «Там опасно». Я показал в сторону коридора.
— Я помню. Дамблдор сказал, там умирают мучительной смертью.
— «Там ещё опаснее».
— То есть?
Я вздохнул и начал составлять длинный ответ.
— «Напиши о происшедшем тётке. Сегодня же. Всё подробно. И про слова директора. И главное: ДО ТОГО, как она ответит, никому не распространяйся, где именно ты застряла. Тётке можешь на меня сослаться, остальным — нет».
— Ты знаешь тётю Амелию?
Я лишь невесело улыбнулся. С намёком посмотрел в сторону больничного крыла.
— Ты прав. Ноги отошли, можем идти.
На пути в больничное крыло нам, как обычно, никто не встретился. Непопулярный маршрут, что и говорить. Где-то на половине дороги Сьюзен пришлось опереться на мою руку.
— Что-то мне не очень… Ты прав, идти до нашей норы было бы плохой идеей.
Мадам Помфри встретила нас в палате.
— Что случилось?
— «Переохлаждение, жар» — передал я медведьме заранее составленную записку.
— Садись на койку, — сказала Помфри девочке, выдвигая к кровати ширму и теряя ко мне интерес.
Отлично, я ей не нужен. Как всегда, неразбериха процветает, позволяя уйти по-английски.
Полторы минуты полёта — и я у бочек, маскирующих вход в логово барсуков. Как назло, рядом нет ни одного хаффлпаффца. Ладно, подождём.
Я посмотрел на бочки вторым зрением. Точно, та же самая вторая бочка, как и в «моём» Хогвартсе. Подойдя к ней, осторожно прикоснулся к древним дубовым доскам. Судя по плетениям, *этого* дерева касались руки ещё самой леди Хельги, а вот окружающий антураж несколько раз переделывался…
Внезапно днище фальшивой бочки вздрогнуло и подалось внутрь. Дверь на факультет Хаффлпафф открылась. Я отступил назад, чтобы не мешать выходящему, но… в проходе никого не было. Дверь открыли для меня.
Бессрочное разрешение от Спраут, данное, правда, в другом мире. Неужели факультет настолько дружелюбен, что принял эту деталь как несущественную? Что ж, не будем подрывать доверие. Мы здесь по делу.
Я пролез по низкому лазу и оказался в гостиной. Здесь ничего не изменилось, разве что часть кроны у дуба была по-осеннему жёлтой и опадала вниз лежащей прямо на полу листвой. Это была не болезнь — так было положено. Имелась какая-то необходимость у вечнозелёного дерева иногда сбрасывать листву, а может, оно просто желало добавить красоты в помещение. На полу у барсуков всегда были или листья, или жёлуди, или опавшие соцветия.