Матвей открыл кулек, в нем были его вещи и туфли.
— Вы что, лазили в моей квартире? — возмутился Матвей.
— Тебе надо же во что-то одеться, — спокойно ответил Вячеслав Иванович. — К тебе за ключами не было времени заезжать. Давай шевелись, нас начальник ждет.
— Какой начальник? — Матвей натягивал джинсы.
— Начальник нашего отдела. Зовут его Петр …
— Иванович, — встрял Матвей.
— Правильно. И веди себя в его присутствии прилично. Чтобы я за тебя не краснел. Понял?
— Так точно.
Черная «Ауди» въехала на территорию воинской части. Обогнула казармы и, после тщательного осмотра на контрольно-пропускном пункте, попала в закрытую бетонным забором зону. Единственное, длинное, четырехэтажное здание стояло монолитом посередине заасфальтированной площадки. Слева расположилась стоянка для машин полная импортными внедорожниками, микроавтобусами и российскими «Нивами». Автоматчики с кавказскими сторожевыми собаками прогуливались вдоль периметра пятиметрового забора с колючей проволокой.
— Смотри, — Вячеслав Иванович показал на стену здания возле входной двери. На кирпичной кладке четко, тенями проявлялось изображение человека в военной фуражке.
— Мы зовем его Часовой. Раз десять мыли и закрашивали. А он на утро опять появляется. Потом решили — пусть живет, все равно никакого вреда от него нет.
Вячеслав Иванович и Матвей вошли в здание, на лифте спустились на этажей семь вниз. За раздвижными дверями их встретила вооруженная автоматами охрана, проверив сетчатку глаза Вячеслава Ивановича, их пропустили в небольшую приемную. Пожилая секретарша со строгим, внимательным лицом доложила по интеркому о посетителях. Мягкий баритон пригласил войти одного Шувалова. За большим письменным столом сидел грузный седой мужчина лет шестидесяти, низ лица полностью покрывала белая, аккуратно подстриженная борода, над ней крупный нос картошкой, выше — серо-голубые, умные и немного ироничные глаза. Мужчина напоминал Матвею Деда Мороза с новогодней открытки, увиденной в детстве. В те далекие времена, когда еще мир не казался таким враждебным.
— Здравствуй, Матвей, — сказал Дед Мороз.
— Здравствуй Петр.
— Петр Иванович, — поправил мужчина.
— Петр Иванович.
— Что ты смотришь, Матвей, словно призрака увидел?
— Я вас видел, мы вместе ехали на машине и попали в аварию.
— Ты ошибся, Матвей, — беспрекословным тоном произнес Петр Иванович.
— Я вас видел, когда был в коме, — гнул свою линию Матвей.
— Да? Может быть. И каким я был?
— Вы были Путником. Разгильдяем и пьяницей.
Мужчина душевно и заразительно рассмеялся.
— Это не далеко от истины. Но теперь, как видишь, сейчас я сижу за семью печатями, — глаза его хитро блеснули.
— Так это были вы?
— В мире много на первый взгляд странных вещей, — с нравоучительной интонацией начал Петр Иванович. — Но эти вещи при детальном рассмотрении становятся последовательными и логичными. Просто не видно всю картину целиком. Для того, чтобы не разбегались глаза и увидеть суть, надо просто отойти подальше. Ладно, это лирика. Так ты согласен перейти на оперативную работу и заняться Профессором?
— А куда я денусь?
— Как куда? Молодежи у нас все дороги открыты. Можешь вернуться на спецобъект, можешь пойти в технический отдел, можешь и уволиться в конце концов. Мы тебя ни к чему не принуждаем.
— Я имел в виду, что по-другому я не могу поступить, — немного замявшись, сказал Матвей.
— Вот это другое дело. У тебя будет напарник. — Петр Иванович подался вперед, облокотившись локтями о стол. — Очень опытный в экстрасенсорных делах парень. Только не городской он, ты уж ему помоги на первых порах освоиться. Все инструкции и материалы по делу Профессора вы получите от Вячеслава Ивановича. Он будет курировать это дело, и вас, как начинающих оперативников. Он твой куратор, — выделил фразу Петр Иванович. — Присядь, чего стоишь?
Шувалов опустился на мягкий диванчик возле стены. Петр Иванович поднялся из-за стола и присел рядом.
— Как твой Голос? — с отеческими интонациями спросил начальник.
— Да нормально, не жалуюсь, — опешил Матвей.
— Я говорю о Голосе в твоей голове, — мягко сказал Петр Иванович.
Матвей понял, что скрывать что-либо от начальника спецотдела бессмысленно.
— Да так, сейчас полегче, — нехотя ответил он.
— Ты не бойся, ничего страшного в этом нет. Это вполне природное явление и со многими бывает. Ты — симбионт, Матвей.
— А это лечится?
— Все шутишь, — Петр Иванович положил руку Матвею на колено и заглянул в глаза. — Голос твой тебе во многом помогает по мере сил. Другой человек после таких жизненных ударов, которые получил ты, весь переломанный был бы, а с твоими физическими повреждениями — лежал пару месяцев в больнице. Вы притираетесь просто, и от этого ты ощущаешь дискомфорт. Вячеслав — тоже симбионт. А твой будущий напарник, вообще с трио живет, но ему проще, они проявились у него с рождения.