В фирменном магазине «Дизель» Шувалов одел Данила в коричневые ковбойские полусапоги, голубые джинсы и замшевый пиджак на черную футболку с треугольным вырезом.
— Наколка видна, — пожаловался Данил, любуясь собой в зеркале.
— Круто, — одобрил Матвей.
Шувалов купил себе мягкие «мокасины» на каучуковой подошве, широкие джинсовые штаны и черную, короткую, кожаную куртку. Данил подумал и тоже добавил к покупкам пару «мокасин».
— На какое представление собрались? — закуривая в машине, спросил Матвей.
— Мы в оперный идем.
— Во бля! — Матвей возмущенно взмахнул сигаретой.
— Нина предложила, — смущенно сказал Данил.
— Слава яйцам!
— Мне машина нужна будет на вечер.
— Зачем тебе машина? — удивился Шувалов. — Туда я вас отвезу, а после головомойки оперной поведи ее в ресторан, там буханете и за руль уже нельзя. Таксомотор возьмешь. На заднем сиденье. Вдвоем. Красота!
— Действительно, — согласился Данил. — А куда ее повести?
— Напротив оперного — неплохой японский ресторан, дальше по улице — итальянский. А если в другую сторону — «Стейк-Хаус», через дорогу — «МакДонанальдс».
Данил с осуждением посмотрел на Матвея.
— А что ты смотришь? У меня девушка была из семьи академика! Интеллигентная вся такая. А сама любила жареные колбаски с пивом и графинчик водочки в обязательном порядке. Вот так вот, друг. Женщины это загадка. Хотя в вопросе еды и выпивки я с ней абсолютно согласен. Колбаска — это тебе не сопливые, червивые устрицы. А водочка в графинчике со слезой — не «Божоле», кислятина смердючая. Так что предложишь заведение на выбор дам, так сказать. И «МакДональдс» в список добавь, хоть развеселишь ее немного.
— Хорошо, добавлю, — согласился Данил.
— Сильно не нажирайся, — Матвей беспечно рулил одной рукой, лавируя между машин. — Звонил шеф. Завтра утром у нас работа. Подъем в восемь.
— Я всегда в шесть встаю.
— И гимн пою, — съязвил Матвей, а потом без паузы серьезно. — Вот ты разбираешься во всех этих экстрасенсорных штучках. Расскажи мне, дураку, ты можешь определить по человеку, кто он? Колдун, ведьма или еще там кто?
— Они всегда закрыты. Их можно локализовать только тогда, когда они в процессе работы.
— И никаких способов определить ведьму нет?
— Они такие же люди, как и все, просто более развитые в определенном направлении.
— А там темные — светлые? — допытывался Матвей.
— Надо тебе Веды дать почитать. Не бывает темных и светлых. Это образные выражения. Все одинаковые, только по делам их отличают. Вот библейский Сатана, например, назывался Светлым Ангелом, пока с Богом не поссорился. Но, это же все мифы, сказки. Библейский Бог и Дьявол — две стороны одной медали. Как можно поссориться с самим собой? Иначе шла бы война постоянная, до тех пор, пока кто-то бы не умер.
— Война идет за души людей, — проявил начитанность Шувалов.
— Душа — это энергия. Воевать за каждую душу бессмысленно — больше энергии на борьбу потратишь, чем с души потом получишь. Ради интереса, разве что. Или от нечего делать.
— А в Родноверии нет злых богов? — удивился Матвей.
— В Родноверии нет понятия хороший бог или плохой. Один и тот же бог может в чем-то помогать, а в другом деле противостоять. В Родноверии боги — это души людей, наших предков, сплоченные одними взглядами и целями. Это целая философия, в корне отличающаяся от других вер. Индуизм близок по смыслу. Но только близок.
Напарники уже долго стояли на территории базы. Данил взглянул на часы и засуетился.
— Извини, давай потом поговорим.
— Иди, собирайся. Я поеду, помою машину и буду вас здесь ждать.
Нина была красива. Очень. Белые, волнистые волосы обрамляли благородное лицо с нежной, шелковистой кожей. Большие серые глаза смотрели молодо и задорно. Узкие джинсы, туфли на высоком каблуке и коротенькая кожаная куртка. «Они хорошо смотрятся вдвоем, — сказал Голос, — и с нарядом для Данила ты попал в десятку». Данил открыл заднюю дверь, и они уселись в салон. Шувалов через зеркало заднего вида посмотрел в глаза Нины. «Нет у нее того старого, опытного взгляда, — подумал он. — Но очень похожа».
— Я сегодня буду вашим водителем. Матвей меня зовут.
— Очень приятно. Нина, — дружелюбно улыбнулась девушка.
— К оперному? — ответил Матвей на улыбку.
— Да, пожалуйста.
Шувалов проехал через железные ворота с автоматчиками. На плацу военной части солдаты маршировали и орали строевую песню. Шлагбаум на КП открылся, и «Субару» покатил по вечернему городу. В открытые окна задувал легкий, теплый ветерок. Пассажиры расслабились и получали удовольствие от неторопливой прогулки по воскресным, малолюдным улицам.